1. Имя, прозвище, род занятий.
В разные времена имена разные приходилось примерять ей. Для жаркой и пьянящей Исоллы была она Златой-Наперсницей. В маленькой оросской деревушке, что была последним пристанищем, она была тетушкой Клакол. Незадолго до этого в отдаленных поселеньях Силумгара она успела прослыть Гунвор Мстящей. Но самым первым, самым родным её именем было Невена; оно единственное отложилось в памяти и от того стало именем для того нового существа, которым она стала.
При жизни Невена была ведьмой незаурядной силы и таланта, и именно ведьменскому делу было посвящено её бытие. Сейчас всё отведённое ей время занимается авантюрами, самообразованием да путешествиями.
2. Раса, возраст.
Зеркальница (до этого — человек). 47 лет было прожито до преображения и уже 30 лет минуло с тех пор.
3. Внешность.
Обычно для глаза человеческого Невена невидима настолько же, насколько неслышима и неосязаема. Почти также саму себя она видит и ощущает: стоит лишь опустить свой взгляд, как начинают расплываться белёсые, почти полностью прозрачные контуры, те, что у неё вместо рук, ног, всего тела. Голос Невены не бывает для неё вслух, он будто бы в её голове, приглушенный, с неосознаваемым тембром, громкостью и высотой.
Совсем иное, впрочем, увидит тот, кому хватит любопытства и желания отозваться на зов ритуала и приблизиться к своему отражению. На секунду померкнув, наблюдающий перестанет видеть себя — и увидит её. Славная и улыбчивая, девушка с длинными волосами цвета льна предстанет перед ним, сия игривостью в зелёных глазах. Она всегда одинаково выглядит и одинаково одета, в скромно вышитом красном сарафане с белыми рукавами по кисти, без украшений, в темных коротких сапожках, скрытых обычно длиною облаченья, и волосами, прибранными в две густых косы. Возраст её кажется неопределяемым: на лице почти не видно морщин, но сдержанность, плавучесть и статность в движениях навивает мысли о ком-то, прожившем достаточно долгую жизнь. Звучание не высокого и не низкого голоса для незнакомца будет мягким и ласкающим слух, очаровывающим так, словно тот на самом деле зачарован.
Такой её запечатлело зеркало в момент обращения, а потому для отражений она всегда такой и остаётся.
4. Биография.
Потомственной ведьме и сомневаться не приходилось в том, какой обернётся и чем наполнится её жизнь. Родившаяся и выросшая в Оросе, юная Невена отличалась крайней уверенностью в себе и собственных силах. Будучи самонадеянной и спесивой, она часто ссорилась с матерью, не желая слушать её наставлений о том, что к дару своему нужно относиться с осторожностью и скромностью. Она сбежала из родной деревни, стоило только представиться возможности. Уверенная в том, что ей предназначалось большее, чем защита урожая и ритуалы плодородия, Невена направилась в Исоллу. Там она взяла себе новоё имя и напросилась в ученицы к одной могущественной ведьме. Быстро к имени добавилось прозвище, и Невена стала Златой-Наперсницей — молодой и талантливой ведьмой откуда-то издалека, прослывшей, впрочем, благодаря своей обольстительности, и, по словам завистников и наговорщиков, ненасытности. В Исолле годы шли особенно шумно, наполнено и быстро. К концу обучения Злата обзавелась друзьями и врагами в больших количествах, в том числе человеком, подходившим под оба описания в одинаковой мере. Вор по прозвищу Кудесник, настоящего имени которого ведьме так и не случилось узнать, был настолько же частым оппонентам в спорах с ней, сколько и гостем в её спальне.
Долго прожить вместе им было не суждено. Кудесник быстро попал в немилость купца, бывшего в Исолле проездом из Силумгара, и тот не поскупился на золото для того, чтобы вывести мужчину со света. Злата почти не оплакивала любовника. Не потому, что в её сердце не было скорби, но потому, что только месть была в её мыслях. Ведьма длительное время готовилась к тому, чтобы план свой претворить в жизнь. Изучила горное наречие, по крупицам собирала информацию о виновнике, перебралась в селение недалеко от города, в котором тот обитал, взяла себе новое имя и отбросила шалости и слабости прошлого. Гунвор оберегала деревню, в которой ей приходилось жить, и некоторые жители соглашались выполнять за её услуги услугу ответную. Кто-то из них подбрасывал проклятые монеты к двоюродной тете купца, кто-то слал неподписанные письма с угрозами его сыну и дочерям, кто-то помогал со сбором необходимых для зелий ингредиентов. Мести, по воле судьбы, не случилось. Купец отправился в очередное путешествие в далекие края, а через несколько месяцев родственники узнали, что тот скончался. От старости. Сломлённая этим, Гунвор Мстящая не стала слушать мольбы деревенских, просивших её остаться, и с новым лицом и новым именем вернулась в родные края, надеясь найти там покой.
Тетушка Клакол получила свою внешность в подарок от одной знакомой старушки из Силумгара — та щедро согласилась поделиться ногтями и волосами так, что вдоволь хватило бы на многие оборотные отвары. От моложавости, свойственной её роду, внешность самой Невены никак не годилась ни для тетушки, ни для бабушки, пусть после пережитого чувствовала она себя бесконечно старой. Это выразилось в её поведении и в том, кем она решила стать — старушка, за гостинцы и слова благодарности помогавшая жителям села, оберегавшая их дома и урожай. Так жила она годы, пока не стала замечать в селенье неладное. Всё чаще люди, приходившие к ней с болезнями, оказывались проклятыми. Всё чаще слухи, доносившиеся до неё, были словно отголоском чьей-то тёмной магии. Финалом этому стал случай с зеркалом. Одним тихим вечером молодые родители привели к тетушке свою дочь, рассказав странный случай о том, как какой-то незнакомец подарил маленькое зеркальце их ребенку и как стала она меняться, из непоседы в тихоню, из общительной в скромницу. По просьбе Клакол девочка согласилась оставить зеркальце, поверив в то, что тетушке тоже захотелось собой полюбоваться. Следы демонической силы были замечены ведьмой почти сразу, но она не стала ничего об этом говорить. Ей не хотелось поднимать панику и смуту среди людей, и без того начавших бояться собственной тени. Тетушка Клакол решила справиться с этим собственными силами. Долгие и изнуряющие ритуалы не приводили никакого результата. Со временем Клакол перестала выходить из дома и даже не принимала отвара, слишком увлечённая своей целью. К ней стало приходить понимание того, что именно делал этот артефакт: он будто бы высасывал из человека всю личность, тем самым сводя свою жертву с ума. Возможно, под действием этого эффекта, возможно, от проснувшейся самоуверенности, возможно, от сочетания этих двух вещей, Клакол решилась на древний и опаснейший ритуал. Она должна была ненадолго выселить себя из тела в зеркальце и там, на равных, справиться с развоплощённым демоном. Но в итоге ведьма не справилась и ритуалом, и то, что должно было стать шагом к спасению деревни, стало прыжком в самую глубокую и беспросветную бездну.
Её тело, бездыханное, без следов насильственной смерти или разложения, нашли жители через пару недель, решившись вторгнуться в дом тетушки. Они не были уверены в том, кого хоронят, свою любимую тетушку или девушку, павшую жертвой немилости Клакол. Не зная, к какой религии или стране принадлежала умершая, они решили похоронить её в гробу на отдалении от деревни. Так она и оказалась в земле, украшенная венком из цветов и с зеркальцем в руках — жест доброты, проявленной той самой девочкой.
Невена, впрочем, не умерла. Произошедшее с ней было во много раз страшнее. Её дух будто бы оказался заперт в пустом мире, полной копии мира обыкновенного, в которой не было никого живого и неживого, кроме неё самой. От неудачного ритуала и времени, проведённого в тягучем одиночестве, она растеряла память и забыла о том, как оказалась тут и кем была. В мучительных попытках отыскать хоть кого-нибудь, хоть что-нибудь, Невена неприкаянной ходила по миру. Не было мест, что оказались бы знакомыми, и не было того, кто мог бы хоть как-то помочь. Своё утешение дух ведьмы нашел в книгах, красотах мира и собственной фантазии. Личность Невены будто заново создавалась, собиралась по осколкам самоощущений, новых знаний и мира вокруг. Одиночество стало настолько привычным, что не отягощало, и даже больше — Невена не знала ничего другого. Не нуждающаяся в пище, сне и отдыхе, она не была ничем скована в своём обучении языкам, истории, наукам с помощью единственных её спутников и друзей.
Однажды мир, статичный и неизменный до этого, преподнёс для духа подарок. Песня родилась в нём, будто сама собой, и зеркальник пел её — так, как умел. Он чувствовал себя так, будто кого-то зовёт, но сам он не знал, кого. Пение привело его к зеркалу, и часть его потянулась к его поверхности. В следующую секунду дух отпрянул от удивления, ведь в зеркале, что до этого всегда пустовало, он увидел. Сонная и полуобнажённая девушка быстро сменилась в лице, её глаза стали огромными, а потом дух услышал. От крика он захотел кричать, и попытался, пусть и не был уверен в том, как. Зеркальник был взволнован, взбудоражен и радостен, открытие радовало его — что нельзя было сказать о девушке по ту сторону зеркала. У них завязался диалог и знакомство. Дух жадно спрашивал девушку обо всём подряд, та, успокоившись, отвечала так, как могла. Позже дух с удивлением обнаружил, что может видеть и слышать без пения перед этим, но его, судя по отсутствию криков и больших глаз, в свою очередь не слышали и не видели.
Так для Невены открылся новый, неограниченный источник знаний. Она могла проводить месяцы, прикованная к одному-единственному зеркалу, слушая, наблюдая, изучая. Люди были ей в новинку, пусть и что-то отголоском отзывалось в ней при мысли о них. В общении и наблюдении она стала осознавать себя ещё больше, и её личность сформировалась окончательно, в том числе определённой стала и половая самоидентификация. Теперь зеркальница любит преследовать кого-нибудь одного, наблюдая за его жизнью и будто бы проживая её вместе с ним и иногда — вмешиваясь.
5. Характер.
От той ведьмы, которой когда-то Невена была, почти ничего не осталось. Привычки, воспоминания, мысли — всё пропало и проявляется в редчайшие моменты, и то столь искалеченными фрагментами, что их сложно принимать всерьёз. Скорби от смерти того, другого человека Невена нынешняя не испытывает. Потому что, во-первых, никогда её и не знала, а, во-вторых, и не подозревает, что когда-либо ей была и, фактически, является сорняком на чужой могиле. Мыслей о своей природе у зеркальницы множество, но ни одной конкретной теории или домысла нет, слишком уж странными кажутся они ей.
Одиночество способно научить многим очень важным вещам, даже если и покалечит в процессе. Невене не занимать терпения, она комфортно чувствует себя без общения и чьей-либо поддержки, а в некоторых вопросах смирение — её олицетворение. Она не требует этих вещей от остальных, видя как скоротечность чужих жизней, так и их хрупкость, а потому с пониманием относясь к спешности и общительности. Избалованная частыми моментами связи с людьми после долгих лет тишины, иногда зеркальница все же не может устоять от некоторых соблазнов. Порой ей нравится дурить людей, рассказывая небылицы одна другой краше о своей природе. Порой Невена не может устоять от того, чтобы вмешаться в историю, развитие которой становится слишком интересным для того, чтобы остаться в сторонке.
Её не задевают человеческие пороки, ведь стороннему наблюдателю до такого и дела обычно нет. Некоторые занятия она считает откровенной тратой времени, пусть и не отрицает некоторых незначительных их положительных свойств. Многое в человеческом поведении кажется ей нелепым, будь то желание отомстить, обида или зависть, но вслух Невена навряд ли когда-либо выскажет это, предпочитая при случае подыгрывать и с улыбкой скрывать своё мнение.
6. Спутники, знакомые и друзья.
Нет таких.
7. Способности и умения.
Дух ведьмы не заточён в зеркале в прямом смысле этого слова. Неосязаемая и невидимая, она, тем не менее, обитает в том же пространстве, что и все остальные, но из-за эффекта проклятия зеркальница воспринимает мир "отзеркаленным" и из-за него же может быть увиденной только в отражающей поверхности. Способна находиться лишь там, где есть зеркала и некоторые отражающие поверхности, в ином случае пространство становится для неё невидимым и недосягаемым. С помощью отражающих поверхностей может передвигаться. В той версии мира, в которой она "обитает", нет никого живого, кроме её самой. Не может видеть и слышать других людей кроме тех моментов, когда смотрит непосредственно в зеркало, воду и так далее, и только с приложением определённых усилий. Может использовать предметы, находящиеся в её версии мира, например, читать книги или использовать гребень, но все эти вещи будут также показываться для неё так, будто она видит их через зеркало. Текст в книгах, например, будет развернут справа налево и так далее.
Люди не могут видеть и слышать её до того момента, пока Невена сама того не захочет и не вступит с ними в контакт с помощью маленького ритуала: зеркальница зазывает человека к зеркалу, воздействуя на его сознание, и предлагает ему приложить ладонь к его поверхности. В момент, когда её ладонь будет прижата к тому же месту, человек сможет видеть её в отражении. Ритуал работает единожды и его эффект спадает через несколько часов. Также зеркальница разрабатывает иной ритуал, с помощью которого можно сделать так, что человек сможет видеть её всегда, когда захочет, но из-за отсутствия добровольцев проводить его пока не приходилось.
Нанести ей физический вред нельзя, потому что физически её и "нет", но она уязвима к магии разума так же, как и остальные мыслящие существа. Её тело не умерло и прибывает в состоянии, схожим со Ау’Веан у эльфов. Его повредить в свою очередь можно, разумеется, никаких охранных заклятий и амулетов тело не защищает.
Ранее — ведовство (IV), мистицизм (III).
На данный момент обладает неполноценными рангами этих способностей, а именно: 1) Ведовство достаточно сильно ограничено по причине невозможности проведения ритуалов, требующих варки зелий, взаимодействий с чьей-либо кровью и так далее. Кроме того, многие знания Невены были утеряны вместе с памятью, что также мешает использовать свои таланты в полной мере; 2) Мистицизм в целом требует больших усилий для применения и работает в большинстве случаев на неосознанном, "машинальном" уровне. Если срабатывает.
Обладает обширными знаниями о мире по ту сторону зеркала, а именно: говорит на оросском и исольском языках, а также горном наречии; знает многое об истории и быте этих стран; меньше знает о человеческом быте обыкновенном, будь то стирка, шитьё, готовка, потому как людей за такими занятиями приходилось видеть меньше всего. Обладает завидной скоростью обучаемости, потому как не нуждается во сне и иных вещах, которые могли бы требовать перерыва, будь она во плоти.
8. Имущество.
Тело и дом находятся в северной части Ороса, в заброшенной ныне деревне, но ни о чём из этого Невене не известно. Говорить о каком-либо другом имуществе и смысла нет.
9. Связь с игроком.
10. Пробный пост.
— Ты правда собираться заниматься этим?
Мальчишка. Снова. Невка уже начинала выходить из себя, да и видано ли: щекастый, загорелый и настырный, как демон, этот юнец со своими глупыми улыбочками и нелепыми вопросами преследовал её вот уже несколько дней. «Мы с мама приехать из далёкой-далёкой,» — говорил он в первый день их встречи, закатывая глаза и заламывая руки, — «Приехать к тетя. Сейчас ехать домой, в далёкой-далёкой». Его оросский вкупе с акцентом резал по ушам не хуже пилы, но из правил вежливости Невена оставалась улыбчивой и кивала с ложным пониманием. Позже мама поведала ей об этой семье, о «тетя» и «мама», и всё встало на свои места. До девушки и до того доходили слухи о старушке, сбежавшей от немилости своих сестер из тех самых далёких земель и проживавшей теперь где-то совсем далеко от родины, на отшибе, в лесной глуши. Одна из её родственниц приезжала раз в несколько лет, то ли чтобы проведать, то ли чтобы убедиться, что бабушка не занимается ничем таким, за что могла бы оказаться еще в большей немилости. Её имя всплыло в голове Невки удивительно легко. Клара Колле.
— Я уже «этим заниматься», — с почти и не скрываемым раздражением передразнила девушка, встряхнув плечами с характерным, — и глупым, — выражением на лице. От неожиданного появления и последовавшего испуга Невка сбилась при выполнении ритуала, остановив пассы руками и свой заговор, а потому все нужно было проделывать заново. Они стояли у ворот амбара пана Возняка, куда раз в некоторое время приходилось девушке приходить. Обновление защиты от воров, обыкновенное дело. Защиты, которая, по подозрению Невены, была маминой выдумкой и по факту ничего защитить не могла, но как же тут пойдешь против опыта и хитрости родной матери. Сказано «маши руками и читай, читай, читай» — так уж и сделаешь.
— Не то, — мальчик махнул рукой, продолжая все также улыбаться, как будто не заметив девичьего отношения к себе. Впрочем, почему «будто»? — Я про… Про жизнь.
Это слово, прозвучавшее из его уст, звучало как-то иначе, и было тому виной не его произношение. Невка почувствовала гложущую тоску, ту, что приходилось отгонять от себя вечерами, подобными этому, когда приходилось снова выполнять работу, интереса и желания к которой у девушки никогда и не бывало. Она поняла вопрос, и более того: к ней вдруг пришло осознание, что она поняла это и до, в тот самый момент, когда он спросил. Да даже раньше — тогда, когда в чёрных его глазах отразились её в первом мимолетном взгляде, которым Невена одарила его при встрече.
— Там, в моей стране, вечно в цвету тюльпаны и розы. Там нет места снегу. Нет места унынию. Там такая, как ты, никогда не опустится до того, чтоб этими руками махать над какой-то дверью, нет. Там ценится талант, а тот, у кого талант, ценится и того больше.
За своей увлечённостью мальчик и не заметил, как неожиданно избавился от кривостей в своей речи, но, к его счастью, не заметила этого и девушка. В его слова она не вслушивалась, но слышала суть, унесшую её в грёзы и фантазии о жаре, о месте, где она смогла бы раскрыться, где ведовство не считалось бы чем-то, сопряженным лишь с сельским трудом. С удивительной легкостью погрузившаяся в те мысли, которых до так сильно избегала, Невка лишь кивала с слегка приподнятыми уголками губ.
Мальчик слишком хорошо знал, что стоило делать дальше, столько раз приходилось ему видеть такое выражение лица и рассказывать такие сказки. Перевёртыш не знал одного — истинных мотивов своей спутницы, настоявшей на том, чтобы уговорить деревенскую оросскую девчонку уйти вместе с ними. Про талант, про силы и про иные бредни заливать его подруга могла кому-нибудь ещё. В этом должна была быть выгода, он это чуял. Но какая?
— Мы уезжать сегодня, — вернувшись к своей привычной роли, продолжил тот, — Ты уезжать с нами?
Этот вопрос, впрочем, был настолько излишним, что подступившее к горлу от слащавости происходившего было почти реальным. Подвойняк привык доводить театральные представления до конца даже тогда, когда не было зрителей. И этот случай не стал исключением.
11. Другие персонажи.
Нет.
Отредактировано Невена (2015-12-28 18:07:39)
