Алиас сидел за столом в дальнем углу помещения уже где-то с полчаса и вертел в руках небольшую металлическую статуэтку, которая и являлась целью его нынешнего путешествия. Эфраз не стал чересчур обременять своего агента (больше похожего на посыльного) знаниями об этой вещице, правда некромант уже и так догадался в чём тут соль; у него в руках находился некий демонический артефакт, свойства которого ему были неизвестны, но похоже имели какое-то значение для дальнейших исследований Великого.
В таверне стоял обыкновенный людской гомон, присущий любому скоплению людей больше десяти человек; торговцы, странники, зеваки, деревенские пьяницы и такие же как он малоприметные личности, в основном забившиеся в дальние углы, что-то возбуждённо обсуждали или же просто топили своё счастье или на худой конец горе в вине. Среди всей этой какофонии отчётливо выделялось чьё-то довольно забавное и повествующее пение на элассийском, которое заставляло немного задумчивого мага поднимать свой взгляд в поисках источника таких необычных для него звуков. Пение его не раздражало, скорее отвлекало от мыслей об артефакте, заставляя автоматически искать в памяти знакомые слова и составлять из них нехитрые предложения песни. В конце концов ему надоело размышлять о малопонятных свойствах этой безделушки, и он, заказав у трактирщика ещё одну кружку эля, принялся высматривать в скоплении народа того самого певца. Холодный оценивающий взгляд привычно переходил от одного человека к другому, попутно выделяя в облике собравшихся необычные или просто интересные черты и вот, наконец, остановился на молодой тёмно-русой девушке...

Если честно, то в этот момент поведение певицы его немного огорошило; такой реакции на его холодный и неприветливый взгляд Алиас не ожидал встретить даже у закалённого боями солдата, но это ещё совсем молодая девушка, которая вероятнее всего ещё даже не сталкивалась с жестокой правдой жизни, подмигнула ему в стиле: не хмурься. Некромант положил ногу на ногу и скрестил руки на груди, а потом принялся дальше смотреть представление молодой девушки, время от времени погружаясь в раздумья. Он уже окончательно выбросил из головы странный артефакт и принялся слушать те самые песни с её далёкой родины, вокруг, правда, столпилась куча народу, и их гомон отчасти заглушал слова песни, но основной мотив был понятен.
– При чём тут какой-то дух и деревенская девушка, - подумал он про себя, - неужели её песенный запас иссяк. Хотя тут даже истинным зрением владеть не нужно, чтобы понять – она устала. Его брови немного сдвинулись, а глаза тупо уставились на предмет раздумий. Девушка была ему в некотором смысле интересна и даже успела произвести неплохое впечатление уличной артистки, так что у Даркейма возникло желание с ней познакомиться, возможно, даже поговорить «по душам».
В такой позе он примерно и просидел всё выступление, а когда оно закончилось, встал со своего места и уселся как можно ближе. Конечно же, все места вблизи были заняты, но своим красноречивым взглядом ему удалось согнать с места одного пьянчугу, который, судя по всему, был непротив уступить место, поэтому Алиас тут же занял освободившуюся табуретку и, подперев рукой голову, принялся дальше изучать девушку. Вблизи она показалась ему куда более привлекательной, чем с его прежнего места, а по характеру напоминала обычную деревенскую простушку.
– Вот только обычная деревенская простушка не станет так улыбаться незнакомому человеку с таким не внушающим доверия взглядом, и всё ж таки мне интересно узнать о ней побольше, только вот эти поклоннички оставляют мне вариант наблюдателя со стороны, если подойти к этому вопросу по-другому, то я, пожалуй, привлеку слишком много лишнего внимания. Способ, конечно, был действенный, но запускать своих гончих в людную таверну под самым носом у Инквизиции и Академии было бы слишком опрометчиво и безрассудно для него, да и не привело бы желаемому результату.
- Кстати, надо бы сходить проверить их, когда всё устаканится, - с некоторым беспокойством подумал он, - им конечно ничего не будет, но я тоже не мастер маскировки, вдруг кто напорется в темноте да с жёсткого бадуна…

Отредактировано Алиас Даркейм (2016-01-15 23:18:35)

Вот чего уж он действительно не ожидал от хрупкой девушки, пускай даже выпившей не одну кружку пива и съевшей не одну тарелку еды, так это хук с правой в челюсть одному из здешних забулдыг. Тот незамедлительно, как мешок картошки, сброшенный с высоты, повалился на пол, попутно одаривая всех окружающих зловонными брызгами неизвестного происхождения из своего недопитого стакана. Даркейму тоже досталось; так как падал тот недоизвращенец преимущественно в его сторону, кружка с непонятным пойлом забрызгала ему почти всю нижнюю часть штанов.
- Уж лучше б кровь ему пустила, а то мне ведь придётся ходить с этим запахом как минимум этот вечер, да и не факт что отмоется, - с некоторым недовольством подумал Даркейм. Он снова уставился в сторону девушки-певички только в этот раз не холодным и изучающим взглядом, а вполне себе с некоторым недовольством. Алиас встал со своей табуретки, на которую тут же уселся какой-то пьянчуга, и, попутно расталкивая остатки весёлой компании, двинулся к бой-певице. Подойдя к столику, у которого и творилось сие действо, он совершенно бесцеремонно опёрся своей пятой точкой о край стола и принял позу полустоя-полусидя.
- Негоже такой девушке размахивать кулаками, да и к тому же попутно пачкать окружающих всякими помоями, - Даркейм выразительно посмотрел на неё, пара пьяных в зюзю мужиков попыталась сказать своими заплетающимися языками, чтобы он убрал свой зад со стола, но быстро замолчали, когда Алиас обернулся к ним, а затем продолжил, - почему же вы такая нервная? Он как бы с некоторым удивлением во взгляде посмотрел на неё, попутно сделав вид, что заинтересован в её сегодняшнем настроении. В такие моменты обычные девушки либо краснели и убегали куда-нибудь подальше от него, либо что-то невнятно бубнили себе по нос и тоже спешили удалиться, но сейчас Даркейм от чего-то был уверен, что эта девушка поступит диаметрально противоположно…

Как он и ожидал, девица не стала мямлить себе под нос, а пошла, как говорится, ва-банк. Ему даже показалось, что в её голосе прозвучали нотки наглости. От деревенской девицы не часто такое услышишь, да к тому же слишком быстро и без препирательств она согласилась загладить свою вину: «песней».
Толпа в то время по-прежнему гудела и в некоторых местах даже выказывала недовольство, правда, до этих дуболомов так и не дошла мысль, что великого обломщика сего представления можно было как-то сместить в сторону. – Видно совсем у них нет храбрости, раз их только один мой взгляд вгоняет в ступор, - подумал он про себя, - а вот девушка не из робкого десятка, смотрит мне прямо в глаза и мягко улыбается. Алиас даже немного улыбнулся ей в ответ, приподняв краешки своих губ, что с определённого ракурса могло показаться улыбкой до ушей из-за старого шрама на правой щеке. Даркейм совершенно беззлобно оглядел толпу, ныне смотрящую только на него, и сделал вывод, что среди них нет никого интересного, и остановил свой взгляд на певице. Ему не нужна её песня, ведь он и без того за этот вечер похоже прослушал почти все песни в её исполнении, да и вокруг полно народу, так что песенка вопреки заявлению будет адресована не только ему. Ну, на этот счёт у некроманта было своё мнение. Даркейм не стал продолжать эту милую беседу, а сразу приступил к исполнению своего замысла; между ним и девушкой было от силы три шага, он совершенно неожиданно направился к предмету своего внимания, уместив эти три шага в свои два, и приблизился к девушке настолько близко, что можно было во всех подробностях рассмотреть её немного удивлённые глаза. Это продолжалось всего секунду, а затем он мягко и деликатно прильнул к её губам… Поцелуй был непродолжительным, но сладким, а когда закончился, то по сторонам послышались недовольные или же разочарованные возгласы, впрочем Алиас не стал обращать на них внимание и почти шёпотом, так чтобы его услышала только эта девушка, сказал:
- Думаю, мы теперь в расчёте за мои испорченные штаны, - с некоторой надменностью в голосе проговорил некромант, - не изволит ли столь прекрасная девушка составить мне компанию в прогулке по ночному поселению?
Он резко отодвинулся от неё, припоминая недавний удар в челюсть: - Если всё-таки надумаете, то я жду вас на улице, - с еле заметной улыбкой сказал он. Затем, ни секунды не теряя, покинул место действия под возмущённые возгласы нетрезвой толпы и вышел на улицу, напоследок обернувшись к девушке с немного насмешливой улыбкой.

Девушка явно была особенной; никто другой бы не вышел погулять с незнакомцем вечерком да при луне. Даркейм мягко улыбнулся, когда девушка без тени сомнения вышла из-за угла таверны, впрочем, не без удивления. – Что ж, похоже, не я один хожу обходными путями, - с некоторым умилением подумал он, - люблю, когда люди принимают нестандартные решения.
Подойдя, девушка невозмутимо отозвалась о красоте ночи, а главное – наконец представилась. – Мирослава, - Алиас будто покатал это имя на языке, - необычное имя, прошу прощения за мою бестактность, я Алиас Даркейм, приятно познакомиться. Некромант даже немного наклонил голову, но позы своей не изменил, зато взгляд стал таким холодным и одновременно заинтересованным, будто он сейчас не на человека смотрит, а на труп с интересными особенностями. Вот именно из-за такого взгляда его и недолюбливали окружающие; стоило ему чем-то заинтересоваться или кем-то, то люди вокруг становились либо до жути подозрительными, либо просто прятали глаза и убегали куда подальше. Мирослава пока держалась молодцом, и именно эта её стойкость привлекала Алиаса.
- Не откажете ли мне в удовольствии прогуляться с вами, - как можно доброжелательнее произнёс он, - а заодно расскажете мне побольше о себе, судя по всему в вашей жизни очень много интересного. И он пошёл по дороге в направлении окраины деревни, лишь на секунду остановившись, чтобы подозвать Мирославу: «Так вы идёте?»
Даркейм немного устал за время своего путешествия, а иметь дело с продавцами и мастерами демонических артефактов – очень утомляющее занятие, поэтому надо было как-то развеяться. Он пошёл в сторону той небольшой рощи, в которой оставил своих гончих, дабы совместить приятное с полезным. Право дело он не желал ничего плохого этой девушке, просто надо было проверить целостность «укрытия», которое он соорудил для них, иначе они бы очень сильно выделялись даже в темноте, а так хоть и эти три здоровенных тягача чем-то прикрыты. По его мнению, в темноте укрытие невозможно заметить даже самому опытному следопыту, а девушка тем более пройдёт мимо них и ухом не поведёт, к тому же он не собирался охаживать этот временный схрон, просто под некоторым ракурсом с края деревни видно один большой кустарник, под которым и лежит его «кавалерия». Так что можно было вполне спокойно наслаждаться обществом Мирославы.

- Видимо обстоятельства были очень удручающими, раз такая девушка покинула свой родной дом, - с ноткой сожаления проговорил он, - впрочем, не мне судить, но насчёт меня вы полностью правы, я не отношусь ни к одной категории людей, которые вы перечислили. Вам будет достаточно знания того, что я занимаюсь решением некоторых спорных вопросов в разных местах, - с какой-то таинственностью сказал Даркейм, - и я не знаю, где родился, а имя мне дали уже гораздо позднее, когда я был в смышлёном возрасте (лет 10-12).
Алиас немного ускорил шаг; на улице было довольно прохладно, а привыкшему к тёплому климату Джумара некроманту было немного зябко. Конечно, в пустыне ночи ничуть не теплее здешних, но там он, по крайней мере, был готов к такому.
Они уже дошли до окраины деревни, и Алиас свернул на тропинку, идущую между рощей и домами. Местные ей, похоже, очень часто пользовались, так как та в свою очередь выглядела даже немного ухоженной, о чём свидетельствовали небольшие камни по её краям. Тут Даркейм сбавил шаг до обычного прогулочного и с куда большим удовольствием стал созерцать рощу: - Вы, наверное, задаётесь вопросом, почему я позвал вас таким способом на прогулку, - некромант даже немного ухмыльнулся, вспоминая, каким образом он это сделал, - просто моя работа похоже сделала меня немного холодным по отношении к окружающим, даже вовремя моего отдыха я всё никак не отойду от неё и возможно слишком сильно пугаю собеседников. Но вас это, похоже, не очень-то сильно испугало, поэтому я решил с вами побеседовать.
В этот момент Алиас немного притормозил и посмотрел куда-то в сторону рощи, после чего с некоторым облегчением двинулся дальше. Гончие были в полном порядке и своего местоположения не меняли, пусть он и мог контролировать своих созданий на расстоянии, но воздействия других факторов никто не отменял: от банально ветер сдул ветки до какого хрена этот хворост здесь делает. Инквизиторы и прочие чувствительные к магии разумные существа тоже не дремали, а если сюда заявится какой-нибудь озабоченный общей безопасностью счастливчик с истинным зрением и поднимет шум, ничего хорошего, пожалуй, не случится. Впрочем, сейчас в его любимцев никто не целился из арбалетов и не прожигал полным ненависти взглядом. – Хотя, - подумал он, - было бы неплохо иметь истинное зрение под рукой, а то мало ли кто тут магией орудует или обращается непонятно во что. Он снова повернулся к немного отставшей от него Мирославе и произнёс: - А вы никогда не думали где-нибудь осесть, Мирослава?...

Поначалу Даркейм не понял к чему весь этот шёпот, которым его явственно пыталась подозвать Мирослава. Списав это на какую-то бабью блажь, он обернулся и, встретившись взглядом с Мирославой, почувствовал, будто на него смотрят, мягко говоря, ошарашено. Последующие слова разъяснили суть такого поведения, но некромант, честное слово, не понимал, как она заметила. После непродолжительного молчания, которое длилось от силы секунд пять, пришло время некроманту удивляться и, выпучив глаза, смотреть в строну своего уже собеседника.
Перед ним в тусклом свете звёзд стоял молодой парень лет 20-25. Не сказать, что он раньше не слышал о способностях перевёртышей, но встречаться с ними ему приходилось только в лаборатории крепости на хирургическом столе, когда вышеупомянутые были уже не способны хоть как-то проявить свои способности и таланты, а тут аж целый живой перевёртыш со всем набором способностей, в разуме сразу вспыхнул интерес к изучению, но тут же погас, когда некромант вспомнил события этого вечера. – Так вот почему я заинтересовался ей, тьфу, им, - немного стесняясь своих действий, подумал он, - чтоб так лажануть, хотя я ведь не был на задании… уже не был. Он снова внимательно осмотрел парня, тот по виду напоминал обычного человека, Даркейму совершенно незнакомого, вроде бы. В этот момент Алиас почувствовал, как тихо зашевелились его упрятанные в кусты гончие, реагируя на душевное смятение хозяина, впрочем, сразу примолкли, когда хозяин мысленно приказал сидеть тихо.
У некроманта всё ещё оставался шанс убедить этого парня, что тому всё почудилось, и он уже собрался начать его разубеждать: - Послушай, ты о чём вообще говоришь, - как тонкий психолог, он начал уговаривать Мирославу (скорее уж Мирослава) пересмотреть свои выводы и вышесказанные им слова, - какие питомцы? Я что на циркача похож или ты с кем-то другим разгова…
В этот момент из-за большой тучи соизволила выглянуть луна, которая намного улучшила обзор окружающего пространства и дала разглядеть Мирослава поподробнее… И ещё кое-что в нескольких метрах у него за спиной.
Позади перевёртыша на тропинке, буквально в десяти метрах у него за спиной, пригнувшись почти к самой земле, ползло нечто, видом напоминающее женщину. Тёмные волосы свисали с её головы и фактически волочились по земле, глаза в лунном свете горели безудержным голодом, кожа была похожа на испещренное трещинами русло высохшей реки. Существо медленно кралось как раз вслед за людьми или уже подоспело к развязке их разговора.
Следующие события происходили, будто в замедленном времени; некромант, уже ни секунды не сомневавшийся, что его взору предстала какая-то хищная тварь, быстрым движением ухватил перевёртыша за плечо, чего тот собственно не ожидал, странно косясь в сторону лежбища его гончих, и резко дёрнул на себя, предварительно немного уйдя в сторону. – Ничего, с тобой я позже разберусь, - пронеслось у него где-то в мыслях, - сейчас главное, чтобы ты, мой милый, не помер раньше времени. Мирослав в это время уже падал куда-то за спину некроманта, а Алиас ухватился за рукоять своего кинжала, который не преминул вытащить. В этот момент распластавшаяся на земле женщина, уже вполне осознав своим звериным умом, что её рассекретили, быстро рванулась вперёд. Даркейм явно смог осознать, каким образом эта тварь оказалась на тропинке позади них, когда та, рванув с места пушечным ядром, сбила его с ног, да и придала импульс для дальнейшего полёта, намертво вцепившись своими когтями ему в кожу на груди и руках. Получалось, что он в данный момент эффектно пролетел над головой уже приземлившегося Мирослава с этой, как было видно по внешним признакам, ламией.
Посадка была жёсткой, даже не учитывая кровососа сверху, которая до такой степени сжала ему руку с кинжалом, что тот выпал из неё, а потом вдобавок принялась окроплять его своими слюнями. Пожалуй, даже некромант в этот момент почувствовал брезгливость, но сопротивляться от этого меньше не стал, правда, какое тут сопротивление, если его сейчас буквально раздирать собрались, да к тому же нечеловек. Сила у этих тварей была нечеловеческая, да и цели, в общем-то, тоже. Ламия немного с упоением и наслаждением начала прикидывать место на шее добычи, которая хоть и пыталась сопротивляться, но с упырём ничего поделать не могла.
В этот момент всё бы и могло кончиться, но тварь, полностью погрузившаяся в охотничий азарт и от этого не замечавшая ничего вокруг, на мгновение прервала своё действо и уже в следующий миг с огромной скоростью отлетела в сторону одного из ближайших домов, при этом оставив свои передние конечности в теле якобы беззащитной жертвы.
Гончие до этого находящиеся в спячке отреагировали почти одновременно с Даркеймом, когда тот заметил ламию позади Мирослава, и с нечеловеческой скоростью понеслись в сторону намечающейся бойни, дабы защитить своего хозяина. Некромант при их создании предполагал возникновение таких ситуаций, а потому привил им один из основных инстинктов – Не смотря ни на что, защитить своего хозяина в любых ситуациях. Так что «боевая кавалерия» подоспела именно как раз к моменту истины, очередной раз вырвав своего хозяина из лап его партнёра – смерти. Гончие преодолели расстояние, разделяющее их и хозяина, за время полёта вышеописанного, и одна из них своей большой зубастой пастью буквально отгрызла упыря от Алиаса и швырнула кровососа куда подальше, на сколько хватило её нечеловеческой силы.
Примерно тогда Даркейм смог снова вздохнуть и даже немного застонал, отдирая от своей груди и правой руки лапы улетевшего вдаль монстра. Раны были не очень серьёзными, но всё же доставляли беспокойство и лишали его некоторой свободы действий, да плюс кровоточили. После своего нехитрого осмотра он взглянул в сторону Мирослава: - Эй, как ты там, - с небольшим раздражением в голосе обратился он к перевёртышу. Гончие, размером с добрую лошадь, которую обычно запрягали в самые тяжёлые повозки, взяли в круг своего хозяина и настороженно смотрели в сторону, куда улетел кровосос. По виду они чем-то напоминали волков, таких здоровенных и очень раздавшихся в плечах и ногах, но и отдалённо смахивали на каких-то ящериц или драконов из-за торчащих из их тел шипов, которые как-то и обеспечивали их защиту и некоторый эстетический вид, схожий с волчьим, будучи направленными так же как и шерсть у животных.
Даркейм уже сделал первую попытку, чтобы подняться, но, кажется, ламия приложила его куда серьёзнее, чем он думал, так что тело болело от головы до пят. – Эй, Мирослав, - сделал он ещё одну попытку позвать перевёртыша, - ты чего там разлёгся?

Ага, и сожру твои мозги заодно, - с некоторым раздражением в голосе проговорил Алиас. Вот именно такие выводы, сделанные поспешно ничего не смыслящими в этом крестьянами, его и бесили больше всего. Нечего уж тут было отнекиваться от своей сущности некроманта, но приписывать ему такое – это уже бред. По крайней мере, Мирослав помог ему подняться, а то сам бы он точно не справился с такой, казалось бы, «лёгкой задачей» в его-то состоянии. Кое-как держась на своих не очень-то уж и крепких ногах, Даркейм повернулся в сторону, в которую улетела ламия. – Да, и откуда эта кровопийца здесь вообще взялась, - начал он озвучивать свои мысли вслух, - да и заметил я её только в последний момент. Он даже чуть не упал, споткнувшись о придорожный камень, но каким-то образом удержался на ногах и продолжил: - Ты то, кстати, как заметил моих гончих? – обратился он к Мирославу, - я ведь всё почти идеально замаскировал, - он как бы с упрёком в глазах посмотрел на перевёртыша, но, не добившись ответа, продолжил, - и главная ирония заключается в том, что ламию ты проглядел.
Хотя, впрочем, валить всё на парнишку, который, наверное, таких вот гадин никогда в жизни не видел, не стоило, поэтому Алиас вернулся к проблеме насущной. - Где же эта гадина может прятаться, - подумал он, - ведь вроде точно слышал, как она шмякнулась о стену дома. Даркейм ещё раз оглядел окрестности на наличие страшной безрукой бабы, однако та уже успела куда-то смыться. – Да, - произнёс он, - посчастливилось нам встретиться с ламией, мы бы вдвоём против неё с таким-то вот вооружением, - некромант с чуть слышными стонами поднял свой кинжал и показал парню, - ничего бы поделать не смогли. И валялись бы в канавке ещё два трупа, - с самым обыденным тоном проговорил некромант, - но на наше счастье тут есть эти трое, - он кивнул на гончих, - для них это ненормальная баба, которая распускает руки и кусается и которую можно легко усмирить.
Даркейм прислонился к ближайшему дереву; боль от падения всё ещё была сильной, а раны так и не перестали кровоточить. Он как-то без особой радости взглянул на них, а потом на Мирослава, который сейчас тоже смотрел на него каким-то странным взглядом, который некромант ещё ни разу в своей жизни не видел и от которого ему стало немножко не по себе, поэтому он поспешил отвести глаза, как бы невзначай.
Ночь была просто прекрасной, если не обращать внимания на обезумевшую женщину-кровопийцу, просто шикарной. Идеально круглый диск луны освещал окрестности каким-то причудливым и магическим светом, таким пейзажем можно было наслаждаться вечно, но. Но вот только художественно выражаясь на горизонте замаячила проблема, а точнее в метрах тридцати от него из-за каменной изгороди показалась уже знакомая голова. Кровопийца явно не собиралась сдаваться и уже почти отрастила свои оторванные конечности, которые теперь висели безвольными обрубками, в глазах та же самая жажда крови. Алиас даже немного улыбнулся вернувшейся гостье, а та в свою очередь по-своему улыбнулась ему, обнажив два ряда кривых и длинных зубов. Обмен улыбками длился ровно до того момента, когда «ночная гостья» вновь взялась за старое; теперь лишённая рук она не могла ползать как раньше, поэтому приняла вертикальное положение и двинулась прямиком на Даркейма, совершенно не замечая стоящих вокруг него оскалившихся гончих.
Стоит признать, даже на двух ногах и без рук она грозный противник, правда всё равно бестолковый. Пробежав где-то три четверти пути до своей «жертвы», она «припала» к земле, точнее ей немного помогла ближайшая гончая, припечатав своей когтистой лапой вышеописанную намертво. Ламии явно не хватало ни сил, ни массы, чтобы сбросить гончую с себя, поэтому она всячески дёргала ногами и обрубками своих конечностей, но тщетно, гончая была во стократ сильнее её, будь та даже в совершенно идеальном состоянии.
Алиас повернулся в её сторону, и посмотрел совершенно равнодушно на оскаленную ужасную пасть упыря: - Ну а теперь можно наконец-таки разобраться с этим недоразумением, - некромант чуть привстал, но потом снова повалился обратно на дерево, - неплохо она меня приложила, а я хотел разобраться среди кого ты у нас ходишь, живых или мёртвых, - продолжил Даркейм, обращаясь к кровопийце, - но в таком состоянии похоже придётся тебя просто упокоить навеки. Как думаешь, Мирослав, она ведь вполне могла оказаться жертвой проклятия ведьмы и всё ещё может быть живой, а может быть и просто мёртвой, - он сделал паузу, чтобы перевести дыхание, - в любом случае мы можем ждать до рассвета или же решить проблему по-быстрому…

Даркейм сидел с совершенно безразличным видом и наблюдал за манипуляциями своего знакомого. Стоило признать, любознательности Мирослава просто не было предела; с одной стороны это было хорошо, а с другой – не совсем. – «Интересно, когда я его позвал прогуляться, он точно так же безрассудно двинулся за мной, а теперь…» А теперь, перевёртыш с большим любопытством тыкал здоровенной палкой в морду ламии, которая не упустила момент и увеличила количество щепок разбросанных по Земле. – «Что ж, надеюсь, он сделал для себя соответствующие выводы,» - немного снисходительно подумал он, глядя, как Мирослав разглядывает оставшийся у него обломок. Некромант даже снова представил его, не без гордости демонстрирующего свой охотничий нож, спору нет, кинжал мог вполне себе помочь хозяину в сражении, но идти на кровососа с одним лишь ножиком было безрассудно. – «Хотя, - припомнил Даркейм, - я и сам совсем недавно собирался сделать то же самое, впрочем, у меня был кинжал, специально изготовленный для борьбы с нежитью, да и опыта у меня как-то побольше». Закончив свои размышления, он попытался встать, но в его состоянии это было очень проблематичным, поэтому маг начал говорить, не вставая с места:
- К сожалению, её никак нельзя транспортировать куда-нибудь подальше в лес, она слишком вёрткая, стоит лишь ослабить хватку, и она вновь примется за старое.
Алиас по-прежнему безразлично смотрел на извивающуюся под лапой гончей ламию и размышлял о доступных вариантах действий: - «Во-первых, можно попробовать снять проклятие, но после того, как она меня приложила, мне и шевелиться-то больно. Во-вторых, можно её прикончить, с моей точки зрения это наименее затратный вариант. В-третьих, можно зашвырнуть куда подальше и посмотреть, что будет». Все три варианта были по-своему хороши с определённой точки зрения, так что некромант решил определить победителя методом исключения; хочу, могу, надо.
- «Так, я хочу решить проблему, значит подходят только первые два, так как засылка недовампира в стан людей проблему не решит. Теперь, я могу, - Даркейм попробовал привстать, но снова плюхнулся на землю, - я могу приказать гончим, следовательно, остаётся только второй вариант. Ну и, наконец, надо решить проблему, так что второй вариант подойдёт лучше всего».
Некромант повернул голову в сторону Мирослава, который в это момент перестал проводить эксперименты и стоял, тоже раздумывая, куда пристроить ламию, чётким голосом произнёс:
- Что ж, похоже, выбора нет, и её придётся просто прикончить, - буднично заключил он, - так что не мог бы ты отойти, а то брызг будет много. Дав перевертышу время отойти от ходячего трупа, Алиас холодным и ничего не выражающим голосом приказал гончей: - Убить.
В отличии от людей, гончие понимали его с полуслова, так что ни секунды не колеблясь, мертвое создание, удерживающее ламию, сомкнуло свои мощные челюсти на шее у вампирши и без труда отделила голову от туловища. Подобная судьба ожидало и тело, которое было разделено на отдельные части, после чего гончая попросту раздавила уже оторванную голову, превратив её в кроваво-серый блин; борьба с песчаными монстрами научила его добивать своего противника основательно, а то мало ли.
- Ну вот и всё, - Алиас подвёл итог содеянному, - теперь можно заняться более насущными проблемами. Некромант принялся более подробно осматривать свои раны и пришёл к выводу, что без сращивания плоти здесь не обойтись. Что ж, он не хотел снова применять это, но раны груди и руке сильно кровоточили, а внутри явно что-то было не в порядке. Даркейм, совершенно не обращая внимания на стоящего рядом перевёртыша, оголил раненные запястие и участок груди и, подыскав подходящую по размеру палку, прикусил её зубами. Теперь он был полностью сосредоточен на лечении своих ран, и через какое-то время его тело неожиданно выгнуло дугой, а сам некромант приглушённо завыл от боли. Алиас вцепился руками в корни и время от времени содрогался в новой конвульсии, а раны стали постепенно затягиваться, но спустя где-то полминуты его отпустило, тело неожиданно расслабилось и вновь опёрлось спиной о дерево, от ран осталась лишь пара шрамов. Ещё примерно десять секунд было слышно тяжёлое дыхание мага, а затем он немного приподнялся и вытащил палку изо рта. Взгляд его был измождённым, но по-прежнему немного безразличным, зато, когда он взглянул на наблюдавшего за всем этим процессом Мирослава, во взгляде появился еле заметный интерес…

Отредактировано Алиас Даркейм (2016-03-11 13:49:36)

Взглянув на Мирослава, некромант понял, что перевёртыш не очень-то доволен его способом решения проблемы, правда, ему это почти удалось скрыть. Посидев ещё где-то с минуту, Даркейм попробовал встать; тело всё ещё немного ныло, но если исключить этот фактор, то он был вполне себе здоров и без особого труда принял вертикальное положение. Посмотрев ещё раз на останки ламии, Алиас снова повернулся в сторону его нового знакомого; перевёртыш  смотрел на него вопросительно, и в его взгляде читалось: ну что, умник, что теперь? Некромант немного нахмурился; неужто его укоряют в беспечности и безрассудности? – «Хотя, это не я принял предложение погулять тёмной ночью с незнакомцем», - начал он искать первопричину неприятностей, но потом прекратил, - так, не о том думаю.
Даркейм мысленно приказал гончим стряхнуть это месиво куда-нибудь с тропинки, а сам подошёл поближе к Мирославу и, оглянувшись на то, как ошмётки сметают в придорожные кусты, начал говорить, глядя на Мирослава полными серьёзности глазами: - Что ж, сейчас у тебя есть три варианта: во-первых, ты можешь просто пойти обратно в таверну и дальше распевать свои песенки, развлекая толпу пьяных никчёмных идиотов; во-вторых, можешь рассказать им, что здесь на самом деле произошло, и они «возможно» поверят тебе и не объявят ведьмой или ещё кем, - некромант сделал паузу, - в-третьих, ты можешь пойти со мной и помочь мне в моём деле, в котором бы очень пригодились твои способности перевёртыша, так что выбирай.
После того, как некромант перестал говорить, он отошёл от Мирослава и принялся собирать на тропинке свои разбросанные вещи. Свою запылившуюся дорожную сумку он обнаружил почти сразу, а вот со своими «ингредиентами» в мешочках пришлось повозиться, так как во время падения, те были либо просто содраны с пояса, либо отвалились позднее. Наконец собрав свои вещи, он вновь кое-как прикрепил их к поясу, а затем повернулся к Мирославу.
- Ну что, решил? - обратился он к нему.

Безрассудство и самомнение Мирослава просто зашкаливали. Вот такой реакции Даркейм не ожидал и поначалу даже немного растерялся, но спокойно дал перевёртышу выпустить весь накопившийся молодецкий пар, дождавшись более конкретного завершающего вопроса. Внутри что-то назревало, что-то чего некромант давно не испытывал. Он, не меняя выражения лица, приблизился к пареньку на расстояние вытянутой руки, оценивающе посмотрел снизу вверх и заглянул в глаза, а потом… просто взял и, прикрывая рот рукой, приглушённо рассмеялся, с таким видом, будто с ним случилось что-то хорошее. Алиас смеялся минуты три, не меньше, а потом, кое-как обуздав свой смех, похлопал Мирослава по плечу.
- Такого мне ещё никто не говорил, - с нотками смеха в голосе, обратился он к перевёртышу, - поздравляю, ты первый, кто смог мне такое сказать, а ведь даже мои учителя меня немного побаивались. Некромант уже окончательно угомонил свой порыв посмеяться от души и говорил более-менее серьёзно.
- Судя по всему, ты меня неправильно понял, - он сделал немного виноватое выражение лица, - мне действительно пригодился бы перевёртыш, желательно живой, конечно, а если бы я хотел тебя прикончить или просто пленить, то сделал бы это в тот момент, когда мы вышли из таверны.
Даркейм и правда так думал, и если бы перевёртыш не выдал себя в тот момент, когда они подошли к укрытию его гончих, то он бы просто ограничился задушевным разговором с… девушкой.
- Кстати, - подумал он про себя, - эта самая «девушка» должна мне за поцелуй, так как оказалась совсем не девушкой. Он уже совсем без всякого намёка на смех посмотрел перевёртышу в глаза своим прежним холодным оценивающим взглядом. Когда всё тайное стало явным, он, к сожалению, не успел толком удивиться и вообще хоть как-то на это среагировать из-за пылких объятий ламии, но сейчас перед ним стоял парень лет двадцати, недавно бывший девушкой, которую он целовал в губы. От осознания этого некромант не почувствовал ни отвращения, ни симпатии, им по-прежнему руководил научный интерес, так что это он просто решил спустить на тормозах и вернулся к настоящему.
- К тому же, я не считаю себя лучше других, - совершенно серьёзно проговорил он. Даркейма бесила юношеская манера делать поспешные выводы, толком не разобравшись в ситуации, он скинул с себя свою кожанку, так что остался стоять перед Мирославом в одной лишь рубашке, а потом отвернулся от того и задрал рубашку у себя на спине; под левой ключицей в свете луны отчётливо просматривалось клеймо. Обычному человеку, живущему у моря, это клеймо было хорошо знакомо; отличительный знак, которым рабовладельцы Джумара «помечали» свой живой товар, дабы тех потом можно было вернуть в случае пропажи. Алиас предполагал, что перевертыш знаком с таким знаком, но всё равно пояснил:
- Это мне подарили, когда отобрали меня у семьи, которую я совершенно не помню, - он опустил рубашку и снова повернулся лицом к Мирославу, - моё самое первое воспоминание – это прутья клетки, в которую меня посадили вместе с остальными детьми и невыносимая боль от раскалённого в огне железа, прикасающегося к моей спине. Даркейм поднял свою кожанку, отряхнул её и уже потом надел,
- Так что я не высокомерен,- с еле заметной агрессией, произнёс он, - те люди в таверне понятия не имеют, что такое потерять свободу, они даже ничего толком не добились, поэтому это всего лишь толпа пьяниц, впустую прожигающих свою жизнь.
Даркейм был недоволен, точнее жутко недоволен тем, что ему пришлось вспомнить всё это заново и объяснять это на пальцах какому-то пареньку. Каким-то макаром ему удалось вывести его из равновесия, что совершенно не было похоже на некроманта, поэтому постарался как можно быстрее закончить этот разговор.
- Так что я предлагаю тебе наконец найти свой смысл жизни, а не слоняться без дела от кабака до кабака, пока окончательно не пересечёшь линию невозврата, когда уже ничто и никто, кроме выпивки, тебя волновать не будет, - Алиас проговорил это с такой убедительностью, будто не некромантию практиковал, а наставлял людей на путь праведный в каком-нибудь из храмов одного из божеств, - думаю ты и сам догадываешься о возможной области применения твоих способностей, я не занимаюсь убийствами обычных людей, моя задача – это поиск и доставка определённого рода вещей.
Даркейм уже изрядно подустал доказывать перевёртышу честность своих намерений, так что просто подозвал гончих к себе, а те в свою очередь уселись у него за спиной, приняв самый безобидный, который только могли, вид. Если честно, эта стратегия убеждения казалась ему уже менее успешной, чем в начале, так что по привычке некромант стал обдумывать свои действия, если и на этот раз Мирослав таки не согласится. – Я мог бы действовать по-плохому, а стою и распинаюсь тут перед ним, - с недовольством подумал он, - так что если он не поменяет свою точку зрения, перейду к плохому методу.
Всё же попридержав коней в урагане мыслей, некромант расселся на траве, по-восточному подогнув ноги под себя, и терпеливо просидел около минуты, совершенно не двигаясь и смотря куда-то в небо, а потом своим обычным безразличным взглядом посмотрел на перевёртыша:
- Я своё слово держу; мне твоя смерть ни радости, ни горя не доставит, - с некоторой грустью произнёс он, - выбирай, как поступишь, я останусь на месте во всех случаях кроме одного, так что выбор за тобой.