1. Имя, прозвище, род занятий.
Урождённый Мирослав Северский, по названию деревни, где появился на свет: Малые Северки. Та, в свою очередь, берёт название от одноимённой реки, протекающей в пограничных землях Ороса.
В определённых кругах прозван Яснооким – за проницательный взгляд, ну, и за дар Истинного Зрения, конечно же.
Псевдонимам и прочим прозвищам не ведёт счёта, а потому и упоминать их нет особого смысла.
По роду занятий – путешественник и маг.
2. Раса, возраст.
Перевёртыш, 27 лет.
3. Внешность.
Уже не подросток, но ещё и не мужчина в полном смысле этого слова – юноша с длинными тёмно-русыми волосами и яркими золотыми глазами. Черты лица мягкие, располагающие. Нос, после случившегося ещё в детстве перелома, имеет небольшую горбинку и почти незаметно свёрнут влево. Кроме того, имеется множество мелких белёсых шрамиков на руках и ногах – тоже своеобразный «привет» из золотой поры.
Телосложением обладает средним, ростом достигает без малого шести с половиной футов, так что условно считается высоким.
Одежду носит удобную и не стесняющую движений, точно так же, как и обувь. В тёплое время года вполне комфортно чувствует себя босиком.
Всё вышенаписанное, естественно, касается исключительно истинного обличья Мирослава. Реалии повседневной жизни таковы, что он частенько примеряет на себя самые различные ипостаси, начиная низкорослыми толстяками и оканчивая (да, даже так) дородными женщинами. Не пользоваться возможностями, данными ему от рождения, не видит смысла.
4. Биография.
Жизнь Мирослава до шестнадцати лет мало чем отличалась от жизни его сверстников: шалости и проказы, враги и друзья, уличные драки и воровство яблок в соседском саду – всего этого, как и прочих, обычных для деревенского мальчишки развлечений, пришлось на его детство с избытком. Были, конечно, и обязанности, растущие соизмеримо с возрастом: помощь родителям по дому и в поле, забота о младших братьях и сёстрах, уход за скотиной и прочие, прочие – всего и не счесть, но это было совершенно обычным делом, а потому мало отпечаталось в памяти. Если не происходит ничего по-настоящему плохого, то запоминается только хорошее – известный факт.
Однако всё когда-нибудь заканчивается, так что закончилось и это. Малые Северки, совсем небольшая деревенька, в которой не набралось бы и сотни дворов, не стояла у самых границ и мало чем отличалась от прочих, ей подобных. Жители в ней не были великими воинами или богачами, земли не славились особой плодородностью, а скотины было ровно столько, сколько хватило бы для того, что прокормиться – она не могла заинтересовать степняков решительно ничем. Так что то, что случилось, можно списать только и исключительно на волю случая: в одно из жарких засушливых лет захватчики, прорвавшись через границу, устремились вглубь страны и на своём пути встретили Малые Северки. Забери они чуть севернее, и, возможно, ничего бы и не случилось бы и Мирослав, как и многие поколения его предков, спокойно бы жил на родной земле до самой старости… Но случилось так, как случилось, и Малые Северки за один день стали пепелищем.
Все мужчины, способные держать в руках оружие, вышли на защиту родной деревни. Вышел и Мирослав, бок о бок с отцом и старшим братом – младшие, вместе с сестрами и матерью, должны были укрыться в лесу. Парень, проводив их до околицы, ещё не знал что видит свою семью в последний раз. Хотя и осознавал, что, скорее всего, в грядущем бое не выживет: крестьяне, всё-таки, не воины.
Степняки появились, словно из ниоткуда, и сразу же принялись сеять разрушения и смерть. Мирослав и сам не заметил, как в наступившей суматохе боя его оттеснили от отца и брата. Впрочем, на тот момент его это и не волновало: степняки уже мчались по улицам, убивая всякого, кто попадался им по пути, и главной целью стало выжить. Кто-то поджёг амбар с сеном, и пламя заплясало по крышам зданий, резво перескакивая с дома на дом. В воздухе повисло серое марево и запахло едким дымом. Крики людей, конское ржание, хруст, лязг и грохот смешались между собой, образуя непередаваемую какофонию. Мирослав был уверен: если бы ему когда-нибудь довелось увидеть собственными глазами Хаос, то он мало бы отличался от того зрелища.
Известно: магия либо есть с самого рождения, либо просыпается спонтанно, иногда сама по себе, а иногда – в связи с происходящими событиями. Так что Мирослав, до тех пор не бывший магом, даже не понял, что именно произошло: просто в какой-то момент перед глазами прояснилось, и мир стал таким ясным и чётким, каким не был никогда. Люди перестали быть размытыми силуэтами, обрели форму и цвет – непривычный и странный, но для удивления не было времени. Схватив в руки попавшийся под руку дрын, Мирослав издал громкий вопль и ринулся в атаку.
Последнее, что он запомнил перед тем, как упасть на землю – испуганное и удивлённое лицо степняка, которому он воткнул в горло кол и удар по голове, нанесённый сзади. Потом была темнота.
Он пришёл в себя ночью, почти перед самым рассветом. Вокруг не было ни души, и в воздухе висела непривычная звенящая тишина. Даже кузнечики не трещали в траве.
С трудом поднявшись на ноги, Мирослав поплёлся к колодцу – ему нестерпимо хотелось пить. По пути то и дело попадались чьи-то перепачканные кровью и грязью тела, но он предпочитал не останавливаться и не пытаться определить, кто это. И так было ясно, что степняки, уничтожив всё, что смогли уничтожить и, убив всех, кого смогли убить уже ушли дальше.
Но на этом злоключения парня и не думали заканчиваться: с глади воды в еле вытащенном из чудом сохранившегося колодца ведре на него смотрела чья-то совершенно чужая рожа. Причём рожа степняцкая. Так Мирослав оказался ещё и перевёртышем.
С тех пор прошло много лет. Малые Северки, сожжённые дотла, так и не отстроили заново; ушедшие в леса люди, если не погибли, видимо, поселились в окрестных деревнях – во всяком случае, Мирославу, так и не увидевшему никого из них, очень хотелось в это верить. Степняков изгнали обратно в степи, но по пути те успели сжечь ещё несколько деревень.
Сам Мирослав, ошарашенный всем, что с ним произошло за столь короткий срок, отправился путешествовать, и за десять лет своих странствий дошёл аж до самого Силумгара.
На жизнь при этом зарабатывал самыми разными способами. Охотился, сбывая шкуры во встречных городах, там же по случаю продавал свои волосы – как оказалось, их охотно покупали на парики. А уж отрастить себе новую шевелюру, если ты перевёртыш – дело двух минут.
По необходимости меняя своё тело в ту или иную сторону, становился уличным артистом, певцом или смешным горбуном, смешившим народ на ярмарках и праздниках. Забредая по пути в деревни и сёла, называл себя сказителем и путешественником. В сытое время крестьяне любят бродячий люд, так что его охотно принимали, давали на время еду и кров. Имея за спиной годы странствий, Мирослав много чего мог рассказать об иных землях и увиденных им там чудесах.
Так перевёртыш шёл из места в место, нигде не задерживаясь дольше, чем на один сезон.
На данный момент является бродягой и может находиться, где угодно. В последнее время, вот, присматривается к Джумару: там он ещё не бывал.
5. Характер.
Человек Мирослав честный и порядочный, с детства приученный нести ответственность за свои поступки. А годы странствий сумели привить ему рациональность и осторожность, не позволяющие бросаться, очертя голову, в самое пекло и избегать особенно опасных передряг.
К людям относиться миролюбиво, к прочим расам, впрочем, тоже – пока и те, и другие не пытаются напасть. Вообще, довольно общителен и в качестве собеседника скорее приятен, чем нет, умеет внимательно выслушать, утешить и дать дельный совет.
Люто ненавидит только степняков, но их редко можно встретить за пределами Великой Степи.
В зависимости от принятого обличья, отдельные черты характера могут изменяться.
6. Спутники, знакомые и друзья.
Мирослав имеет много знакомых в самых разных уголках Эона и каждого при встрече может назвать по имени (если, конечно, ему это имя известно).
7. Способности и умения.
Много чего умеет и легко учится новому. Проведя всё детство и юность в деревне, при необходимости сможет справиться со всеми повседневными деревенскими делами. Отчасти поэтому вполне может позаботиться о себе во время очередного перехода: приготовить еду, починить одежду, узнать верное направление движения. Обучен некоторым навыкам охоты, умеет стрелять из лука, да и с пустыми руками так просто себя в обиду не даст. Кроме того, обладает цепкой памятью, из-за чего может вполне понятно изъясняться на многих языках и наречиях. По-настоящему хорошо знает только родной оросский, но писать, по причине происхождения, толком не обучен.
В магическом плане одарён Истинным Зрением и Изменением Внешности. И тем, и другим вполне умеет пользоваться.
8. Имущество.
Холщовый мешок, в котором лежит смена одежды, походный котелок, невесть как там оказавшееся маленькое серебряное зеркальце, небольшой кошель с несколькими монетками и фляга с водой. Охотничий нож в ножнах на поясе.
9. Связь с игроком.
Электронная почта – самый надёжный способ связаться со мной.
10. Пробный пост.
Пробный пост - парень очнулся и посмотрел в колодец, увидев не-себя.
Когда Мирослав проснулся, было тихо. Ночные животные, уступив место своим дневным собратьям, уже ушли на заслуженный отдых, но и те ещё спали, и даже ветер-проказник не решался нарушить их предрассветный сон. По земле стелился белёсыми щупальцами туман. Воздух пах дымом, железом и гарью; кажется, дома ещё не догорели до конца и продолжали тихо тлеть, но об этом говорил только идущий от них жар – языки пламени уже не плясали в открытую. Затаились, словно тоже уснув.
Мирослав медленно сел, а потом и встал, неуверенно покачиваясь на неверных ему ногах. Кроме него в деревне не осталось ни одного живого человека, парень мог сказать это с той же уверенностью, с какой назвал бы своё имя. Степняки не щадили никого: мужчин убивали, а женщин и детей забирали в плен; впрочем, женщины предпочитали подобной участи смерть, и их можно понять.
Тем более странным было то, что он, Мирослав, остался жив. Неужели в творящемся безумии никто не заметил этого? Может ли существовать на свете подобная удача?
«А удача ли?» – парень, переставляя ноги с таким трудом, словно раз постарел на несколько десятков лет, медленно побрёл вперёд. Запнувшись обо что-то, он посмотрел вниз и увидел перекошенное предсмертной гримасой лицо степняка – тот лежал всего в нескольких шагах от Мирослава. Судя по глубокой ране, пересекающей шею и грудь, его пытались зарубить топором… Хозяин топора лежал тут же, с торчащей из спины степняцкой стрелой.
Мирослав не нашёл в себе сил, чтобы перевернуть уже остывшее тело к себе лицом. Он прошёл мимо, сжав кулаки так сильно, что ногти чуть не поранили ладонь.Пока парень дошёл до колодца, на глаза ему попадалось ещё несколько обезображенных смертью тел. Он старательно огибал их по широкой дуге и не смотрел в лица, боясь узнать своих знакомых, семью или друзей. Как никогда Мирослав был благодарен туману, скрадывающему очертания отдельных предметов. А вот разгорающемуся на востоке рассвету, напротив, – впервые в жизни не обрадовался.
Колодец каким-то чудом остался совершенно цел. Не сломали даже деревянный журавль; даже ведро осталось на своём месте – хотя, кому в такой момент может понадобиться ведро?
Мирослав медленно опустил его в воду и также медленно поднял на поверхность. Руки дрожали от усталости, как будто разом иссякли все силы: когда парень ставил ведро на землю, то чуть не опрокинул его. Но, к счастью, обошлось. Переведя дух, Мирослав опустился рядом с ведром на колени и посмотрел на своё отражение. Отражение, в свою очередь, с отчаянием посмотрело на него чернющими, словно уголь, глазами.
– Какого лешего?.. – еле слышно прошептал Мирослав. Схватился руками за лицо, судорожно ощупал его: так и есть, нос совершенно ровный. Да и всё остальное тоже не такое, как надо. Чужое. Словно… степнячее?
– Ну, теперь, по крайней мере, понятно, почему меня не добили, - ошарашено выдохнул Мирослав. Вгляделся в отражение внимательнее, не зная, что ему теперь чувствовать: ненависть, удивление, или, может, презрение к самому себе? – но ощутил только бесконечную усталость. Одной-единственной мысли хватило, чтобы лицо снова приобрело знакомые черты.
«Так легко, словно занимался этим всю свою жизнь», – подумал Мирослав одновременно и с восхищением, и с ужасом.Умывшись и напившись, он поднялся на ноги и осмотрел окружающее пепелище. Женщины и дети вернутся сюда – если, конечно же, вернутся, – не раньше следующей весны: за оставшееся до конца лета время они, даже с помощью мужиков из соседних деревень, не смогут отстроить свои дома заново. Да и не пережить зиму без запасов… Значит, они укрылись у соседей. Значит, они сейчас в безопасности.
А Мирослав почему-то совершенно не мог представить себе, как он теперь посмотрит в глаза своей матери. Да и всем остальным женщинам тоже, тем, чьи дети и мужья всё-таки полегли в неравной схватке со степняками.
«Им лучше будет считать меня мёртвым», – решил перевёртыш и, вместо того, чтобы отправиться на поиски своей семьи, пошёл навстречу рассвету – туда, куда глядели его глаза.
11. Другие персонажи.
Таковых нет.
Отредактировано Мирослав (2015-11-28 19:06:52)
