Быть рубакой, по чести, такая тоска - тяжеленную саблю с собою таскай,
И погибель твоя, как подруга, близка, обласкает же, где бы ты не был!
Быть волшебником - скука, позволь уж сказать - над потрёпанной книгой испортишь глаза,
И тебя не спасает меж пальцев гроза, коль звенит настоящая в небе.
А подайся в пираты, хоть сердце скрепив - и услышишь, как старая мачта скрипит,
Под тобой океан - не жалеет, не спит, норовит обвенчаться с кормою...
А пиратская доля - лиха и легка, и флагшток задевает порой облака,
И ветра угоняют тебя на закат, расстилаясь дорогой прямою...

1. Имя, прозвище, род занятий.
Мистер Исаак, он же Исаак-Пересмешник, он же Ятси Белоног, Артемис ан Корко, "эта клятая назойливая муха" и просто легендарная личность. Ведет незатейливую жизнь разбойника, пирата и сердцееда.
Истинное имя Исаака - Анври, - известно лишь тем немногим, кому фей не побоялся безоглядно довериться. То есть, почти никому из ныне живущих.

2. Раса, возраст.
Фэйри, не менее семи сотен лет. Более точную цифру мистер Исаак затрудняется назвать, но он неплохо помнит события Второй Эльфийской войны.

3. Внешность.

...слушай тихонько, не проболтайся встречному: феи, мол, принимают любые облики, всё норовят болтать на своих наречиях, могут тебе явиться грифоном, лужицей, маленькой куклой - старою, перешитою...
Мал ростом, возмутительно тощ, ушаст и нагл. Исаака можно сравнить с юрким лесным зверьком или уличным мальчишкой - он настолько же поджарый, дикий и непредсказуемый в своих поступках. Когда пират не скрывает свою нечеловеческую природу, его весьма легко узнать по серо-голубому окрасу шкуры, искривленным наподобие звериных ногам  и частоколу острых, мелких зубов, открывающихся стороннему взгляду каждый раз, когда мистеру Исааку вздумается улыбнуться. Волосы у пирата имеют оттенок чистейшей небесной лазури и обычно непослушно топорщатся в разные стороны подобно растрепанным птичьим перьям, и в силу этого обстоятельства фэйри постоянно перехватывает непослушную гриву плетеным шнурком, что бы не лезла в глаза. Его пушистые баки, наличие которых многих удивляет и забавляет, по цвету совпадают с шевелюрой и часто забавно топорщатся, если мистер Исаак по тем или иным причинам волнуется. Эти самые баки окончательно перечеркивают любое, даже случайное сходство со смертным ребенком в облике пирата, чьи острые, фейские черты лица имеют традиционно совершенно нечитаемый возраст. Порой, конечно, печать прожитых лет все же ложится на чело Исаака - когда тот особо широко ухмыляется, или наоборот, в глубокой печали хмурит брови. Именно в такие моменты его лицо пересекает тонкая сеточка морщин, придающих фэйри сходство с печальным или крайне развеселым мопсом, все зависит от обстоятельств.
Мистер Исаак больше всего в своем облике гордится тремя вещами - крыльями, когтями и цветом глаз. Когти у него действительно всем на зависть - длинные, матово-черные и изогнутые, они всегда остры и готовы разодрать кому-нибудь лицо. В хитрых синих глазах, - не имеющих вопреки законам природы ни зрачка, ни белка, - словно бы плещется бездонное жадное море, столь безоглядно любимое пиратом. Слюдяные же крылья Исаака - длинные, вытянутые, кажущиеся острыми настолько, что можно порезаться, -  имеют на первый взгляд вид простой и неприметный, будучи сверху скромно прикрытыми накидкой. Однако, стоит фэйри сорваться в полет, и эта иллюзия безвозвратно рушится: на свету прозрачные и хрупкие крылья сверкают всеми оттенками голубого и синего, переливаясь и причудливо играя цветом, щедро рассыпая вокруг серебристую пыльцу.
Одевается ушлый фей по моде, принятой среди корсаров - то есть, как душе будет угодно. Обычно это что-то практичное, в меру яркое и не стесняющее движений. Ходит мистер Исаак, разумеется, босиком, отчетливо прихрамывая  при этом на левую лапу.
На его серо-голубой шкуре хватает застарелых шрамов и отметин, полученных в пьяных потасовках, драках и битвах с морскими чудовищами, но бугристые, шириной в два человеческих пальца полосы, что обхватывают горло и запястья мистера Исаака, сомнений в своем происхождении не оставляют. Эти рубцы не являются поводом для гордости, напоминая синекрылому об унизительном плене и кусачем холоде железных кандалов, - но именно по этой причине Исаак не торопится их сводить, оставляя уродливые метки как напоминание о собственной глупости.

На груди фэйри, ровно на сердцем, легкой паутинкой расползается причудливой формы знак, вырезанный прямо на коже. Он дарует ему возможность обретать друге лицо: в частности, облик жилистого, светловолосого и голубоглазого полурослика. Лицом и сложением этот облик до боли напоминает самого Исаака, и тот, кто хорошо знает повадки и манеру речи пирата без труда сможет сложить вместе два и два.

4. Биография.

Я родился, и это всё, что нужно для счастья!
Мистер Исаак, когда его спрашивают о личности его родителей и обстоятельствах рождения, неизменно делает крайне серьезное лицо и отвечает, что матерью ему была буря, а отцом - синекожий гигант, спустившийся с гор. Так ли это на самом деле? Демон их разберет этих фэйри! Не исключено, что истина неведома даже самому Исааку.
Что ему бесспорно известно? Стену Терновника, разделяющую два измерения, он прошел незадолго до начала Второй Эльфийской войны. Причиной подобному поступку послужило банальное любопытство и жажда новых впечатлений - те, кто возвращались из мира людей, всегда приносили с собой странные истории и непонятные отблески в глазах, Исаак попросту не смог устоять перед искушением. Однажды он взмыл в бесконечное ярко-синее небо, сложил крылья, и камнем рухнул вниз, пропадая в переплетении шипастых ветвей.
Он долго поражался материальности, неотзывчивости мира вокруг, что открылся в тот миг, когда молодой фэйри осознал себя уже под иным солнцем. Здесь ничего не желало подчиняться тебе просто так - мир, казалось, был абсолютно равнодушен к Исааку. Существовал он или нет, реальность продолжала свой размеренный бег и без него. И время, неумолимое и неостановимое течение времени, окутывающее, заставляющее дышать полной грудью и наслаждать этой быстротечностью. Он чувствовал его всей своей сутью!
О, это было восхитительно.
Мир людей был не просто новым или забавным, он был иным до дрожи в костях. Здесь все подчинялось совсем другим законам и порядкам, и Исаак в какой-то момент осознал - Эон лежит перед ним во всем своем разнообразии и так и ждет, что бы его раскололи как орех в поисках сердцевины. Фэйри едва ли не пищал от восторга, понимая, какое сокровище оказалось на самых кончиках его когтей, - по сути, огромная игровая площадка, где он мог делать что угодно и как угодно, но не наскучившим образом, а подчиняясь совсем другим правилам. После этого открытия Исаак, влекомый одним из самых сильных чувств, свойственных его народу - любопытством, был потерян для родного мира.
Молодой, полный сил и дури фэйри, отягощенный сомнительным чувством юмора и отсутствием моральных рамок прошелся по Кармартенской земле подобно буре, в один сезон наведя столько шороху, сколько не смогли до этого его собственные сородичи в течении поколений. Будучи чужаками, феи редко когда высовывали нос за пределы Леса, негласно признанного их землей, ибо там они ощущали успокаивающее присутствие родной магии, тонкой звенящей сетью окутывающую колдовскую чащобу. Лишь самые молодые, смелые и любознательные выходили из под сени зеленых ветвей, подглядывать в окна домов и присоединяясь к смертным во время праздников да гуляний. Исаак же, разумеется, на такие мелочи не разменивался - он подошел к вопросу с размахом.
Ступив на пыльные дороги человечьих земель, он быстро познал свою слабость, уязвимость перед теми, чей жизненный срок был едва ли не короче взмаха крыла бабочки. Дело было даже не в том, что почти каждый встречный был вполовину крупнее звероногого фея и оказался способен хорошенько намять ушлому проказнику крылья, а в том, что имя, - настоящее имя фэйри, Анври, имя, что похоже было на чей-то тихий вздох, имело в устах смертных пугающую власть над синекрылым разбойником. Было ли это проклятием за излишнюю жестокость, меткой судьбы или шуткой разума самого фэйри - он не знал, а потому просто скрыл, подобно постыдной тайне звуки своей настоящей сущности, взяв человечье имя Исаак.
Его запомнили как смеющегося духа грозы, приносящего с собой хаос и перемены, и даже краешек синего крылышка на самой границе видимости сулил неприятности случайному наблюдателю. Фэйри ходил неузнанным и сокрытым, упиваясь своей властью над смертными, тем страхом, что он внушал простым пастухам и пахарям - но и это со временем наскучило ему. Исаак возжелал большего, он не хотел наблюдать, он хотел сам стать участником. И тогда впервые пришел в большой человечий город, пришел открыто, без масок и шуток, как будто так было и надо. Глупый, глупый поступок - но кто поймет логику фей?
Паники и шороху он навел тогда знатного. Что ожидать от фэйри, спокойно разгуливающего по улицам и площадям, заглядывающим в чужие дома? Как поступить? Бежать в панике или заговорить с ним? Исаака попытались изловить хитростью - но тщетно, быстрокрылый и искушенный в магии фей лишь смеялся над незадачливыми смертными. Исаака пытались прогнать силой, но не нашли способа это сделать. Ловкий и бесшумный фэйри искусно укрывался от чужого взора, проходя тайными, звериными путями. Исаака пытались в приструнить словом - а он украл бесценное жемчужное ожерелье с прелестной шейки дочери местного мелкопоместного дворянина, предварительно лишив ту невинности. На совершенно добровольной основе, заметьте.
С той поры в тех краях фей невзлюбили ещё пуще, а сам Исаак, войдя во вкус, продолжил свое бесцельное путешествие дальше, сея кругом себя столь милый его сердцу хаос. Образ смутьяна, вора и разбойника пришелся ему по душе, и немало богатых людей в отчаянии рвали волосы себе на голове, лишаясь чего-то особенно для них ценного. Не обязательно это были драгоценности и золото, Исаак порой крал кое-что другое. Например, честь пустоголовых, падких на лесть замужних и не очень дев, которым многоликий дух обещал золотые горы, лил без тени стыда медовые речи и приглашал разделить на двоих бессмертную вечность под зачарованным холмом: мигом охладевая к объекту своего интереса, получив желаемой. Да, он был до глупости жесток, играясь с человеческими судьбами и скоро Исаака постигло справедливое возмездие.
Потерявший всякий страх фей стал беспечен, и оттого наглел всё сильнее. Он уже даже не находил необходимым скрываться, в открытую приходя и уходя когда вздумается, и в один прекрасный день поплатился за это. В мире есть немало существ, охочих до крови фей, и всегда, всегда найдется кто-то сильнее, хитрее и быстрее тебя. Живой фэйри стоил бы целое состояние, и не удивительно, что спустя какое-то время Исаак-Пересмешник оказался в клетке, закованный в цепи из хладного железа.
Охотники за живым товаром не в чести на Севере, но эти люди не утруждали себя моральными ограничениями - для них Исаак был не более чем удивительной, опасной и редкой зверушкой. Стоящей весьма и весьма дорого, ведь многие не очень чистые на руку маги были готовы многое дать за шанс изучить поближе живого фэйри. Так, во всяком случае, считали его пленители, надеющиеся спихнуть кому-нибудь побыстрее свою злобно шипящую добычу и на вырученные деньги как следует отдать должное хорошему вину в компании продажных женщин. Увы, в реальности все оказалось не так просто, Исаак быстро стал обузой, ибо если кто и был заинтересован в подобного рода приобретениях, то до этих личностей охотникам-авантюристам еще надо было добраться.
Так ставший невольником фэйри начал в буквальном смысле ходить по рукам, меняя владельца за владельцем. Запертый в тесной клетке, не имеющий возможности толком разогнуться и расправить крылья Исаак поначалу бесновался, кидаясь на прутья и пытаясь покалечить любого, кто подойдет к нему на расстояние руки. Боль от кандалов из холодного железа и тоска по небу почти свели его с ума, и в тот момент, когда очередной владелец поставил живой товар на кон в карточной игре, фэйри был уже ко всему безразличен.
Выиграл его тогда капитан самого настоящего пиратского корабля, опытный и закаленный морем человек. Тому не нужны были рабы, и он был изрядно раздосадован своим везением, что вместо денег привело к нему в руки столь бесполезное с точки зрения морского волка приобретение. Капитан попросту приказал боцману открыть клетку, сбить кандалы и выпустить "животное" на волю - но кто же знал, что патлатое и дикое существо внезапно развернет искрящиеся крылья и заговорит хриплым, но вполне человеческим голосом?
Получив свободу, фэйри на удивление не поспешил ей воспользоваться. Он тенью ходил за своим освободителем, наблюдая и слушая, чем бесил пирата неимоверно - тот не мог толком даже прогнать настырного прилипалу, что последовал за ним на корабль, да так там и остался. Исаак прошел длинный и странный путь среди морских разбойников, начиная от положения забавной зверушки и питомца капитана до должности незаменимого квартирмейстера. С этой командой, чьи имена затеряны в веках, он плавал на безымянном ныне корабле - и плавал долгие, долгие годы, не ропща против воли капитана, оставив за спиной прежнюю дикость и бесконтрольное буйство. Оковы из хладного железа что-то изменили в Исааке-Пересмешнике - и вместе с этим положили начало чему-то новому, что появилось на месте прежнего буяна и жестокого шутника.
Теперь он не хотел просто развлекаться, теперь у него была цель - Исаак хотел понять и изучить людей. Обретя крепкую связь с морем и морским братством, он внезапно сумел взглянуть на Эон с перспективы, совершенно несвойственной беззаботным фэйри. Это не означало, что Исаак-Пересмешник оставил в стороне свои замашки и изменил себе, нет! Он был и оставался одним из народа фей, шутником и балагуром, ищущим развлечений и утоления собственного любопытства. О его подвигах многовекой давности до сих пор судачит народ, собираясь в портовых тавернах и рассаживаясь кругом у костра на берегу моря, желая послушать истории, в которых герой имеет множество разных лиц и имен, но неизменно весел, храбр и находчив.
Исаак давным-давно пережил своих смертных друзей, что показали ему красоту бескрайних морских просторов и открыли чувство безбашенной свободы, что окутывает любого, стоящего на палубе идущего под всеми парусами корабля. Однако раз за разом на прибрежном песке появляются цепочки его звериных следов - когда в одиночестве, а когда и нет. Он успел побывать боцманом, юнгой, квартирмейстером и капитаном не раз, сумел пересечь вдоль и поперек океан Драконов и Туманный океан, со своей командой ограбить полный королевского золота галеон, принадлежащий Элассе - за что Пересмешника на тех берегах до сих пор ждет крепкая верёвка. Он служил во флоте Исолла, надев на себя личину человека и став одним из едва ли не самых скандально известных и популярных среди моряков морских офицеров. Охотился на кракена, в теплых южных водах договаривался с мерфолками и убедил таки их не топить его судно. Ловил летучих рыб и приручал птицу Рух. Он помнит расцвет и падение пиратства, помнит как собирался первый совет Грабителей - и приложил свою когтистую руку к этим событиям, отметившись в десятке разных историй, рассказывающих о том дне. Мистер Исаак был одним из тех, на чьих глазах писался Увраж, и даже какое-то время был Западным пиратским королем, как обычно исчезнув в один прекрасный момент и бросив свои обязанности, когда ему прискучило.
За свою долгую жизнь синекрылый фэйри успел стать персонажем морского фольклора - почти каждый из тех, чья жизнь так или иначе связана с морем, знает о безмерно удачливом пирате-чародее из сказок, что бороздит морские просторы на черном как ночь корабле. Многие, правда, при встрече с Исааком удивляются, ожидая увидеть кого повыше, но среди тех же морских грабителей за последний века успело сложиться поверье, призывающее уважительно относиться к коротышкам на судне. Так что ушлый пират не расстраивается - всегда есть новые приключения, которые стоит пережить, женщины, которых стоит поцеловать и сокровища, которые стоит найти.

5. Характер.

...А Тору увлекает иная игра - он в Серебряном Море известный пират, по земле ли, по морю - шаг легче пера, парус бьется подстреленной птицей...
Что можно сказать о мистере Исааке? Он истинный фэйри не только телом, но и душой, в самых худших и лучших проявлениях этого слова, однако ныне он стал чем-то чуть большим, чем просто фея. Когда-то Исаак был несносен, беспечен, капризен и по-детски жесток, но смертные земли изменили душу и мироощущение Исаака, сделав того гораздо более похожим на человека, на одного из тех, с кем он уже столько бесконечно долгих лет ест, спит и вместе проливает кровь среди морей  Эона. Синекрылый фэйри воистину приблизился к пониманию законов этого мира гораздо больше, чем любой из его сородичей, и это наложило на него свой тяжелый отпечаток.  Ныне Исаак не так беззаботен, чем в былые времена, но все так же весел и неунывающ, по-прежнему не ведает страха и с радостью заливается веселым смехом при первой же удобной возможности: но самое главное, Исаак научился сочувствовать смертным и понимать, что движет ими.
Его открытость, общительность, и неизбывная хитринка в глазах - вот первое, что заметит любой, заговоривший с этим фэйри. Исаак большой любитель почесать языком, и это позволяет достигать взаимопонимания с почти что кем угодно, но большой ошибкой будет посчитать его обычным болтуном. Язык - практически самое страшное оружие, которым тот располагает, что в совокупности с хитростью и умом составляет крайне действенную комбинацию. Он манипулирует, лжет, обманывает, льстит, унижает, и подкалывает своих оппонентов без малейшего зазрения совести, жонглируя интонациями и эмоциями с легкостью профессионального лицедея .
Практичность - вот вторая заметная черта в характере Исаака, практичность в сочетании с удивительной жадностью. У него наличествует некий здравый смысл, который помогает избегать большинства проблем по этой части, но гораздо чаще фэйри не способен устоять перед соблазном: золото манит его. Однако, не совсем в том понимании, как иных охочих до богатств личностей - его скорее манит красота сокровища, и порой то, что Исаак считает стоящей вещью, иные найдут простым мусором. В самом начале своего жизненного пути, выбирая между шкатулкой, полной скучных серебряных монет, и радужным куском разноцветного стекла, мистер Исаак выбрал бы последнее. Ныне же он с гарантией прикарманит и то, и другое.
Исаак увлечен идеей - именно идеей, мечтой о приключении, славе и таинственном сокровище. Именно эта его увлеченность помогла пирату стать тем, чем он является сейчас, ибо не найдется во всем Эоне никого более целеустремленного и прилежного, чем синекрылый фэйри, пока тому интересен объект прикладываемых усилий. Его не смущают мелкие бытовые трудности, которые лишь ничего не значащий мусор по мнению Исаака, ведь его мечта горазда более всеобъемлюща и значима, что бы размениваться на подобные детали. Именно потому он и ухом не ведет, стоя по колено в грязи и крови среди кипящего кругом боя, замерзая в соленой морской воде или вдыхая ни с чем не сравнимое амбре грязных, потных и пьяных тел, лежащих вповалку посреди трюма - его влечет сама идея пиратства как таковая. Исаак большой мечтатель, идеалист и увлекающая личность, и это в его случае скорее плюс, чем минус.
Именно эта увлеченность придает бывшему квартмейстеру бесстрашия, и воистину в мире мало найдется вещей способных испугать звероногого корсара. Не стоит, однако, путать храбрость с глупостью - Исааку хватает ума и сообразительности отступить в том случае, когда цель ему явно не по зубам. Правда, из любого правила есть исключения: и исключением в случае синекрылого будет страх перед холодным железом. Не перед самим материалом как таковым, но скорее перед значением, которое оно обрело для Исаака - потеря свободы, неба и магии, самых страшных вещей, которые могут случиться с любым из фэйри.

6. Спутники, знакомые и друзья.
О, за свою долгую, бурную жизнь Исаак нажил множество врагов и друзей среди самых разных рас и народов. Его помнят и знают в родном измерении, и наверняка не один и не два его брата ждут возвращения блудного родича для того, что бы вместе полетать среди грозовых облаков. В смертном мире Эона мистер Исаак сходился с самыми разными личностями, начиная от дельцов из кочевых хоббитов заканчивая самыми страшными пиратами двух океанов, но рано или поздно их пути все равно расходились навсегда. По очень простой причине - время обходит стороной Исаака, но не его смертных друзей, и именно потому у фэйри почти никогда не было постоянной пиратской команды. Постоянной именно в его понимании, ибо сиенекрылый водил под своим началом уже не менее шести экипажей, каждый из которых не продержался и сорока лет. Мистера Исаака это обстоятельство немало огорчает, и в нынешнем столетии он не торопится собирать команду заново, предпочитая ходить среди моряков неузнанным, нанимаясь на то или иное судно на сезон-другой.

7. Способности и умения.
Магия фей отличается от той, которой пользуются люди. Пусть многие ее приемы внешне весьма узнаваемы, суть колдовства фэйри заключена в других принципах и законах. Придя в этот мир, Исаак осознал, что смешение стихийных первоначал огня и воздуха в самой его сути позволяет добиваться любопытных результатов - и так фей пошел по странной дорожке экспериментов с собственным нечеловеческим волшебством, призывая кругом себя жгучие синие искры и играясь со дикой колючей энергией. Не совсем добровольное, но от этого не менее плодотворное знакомство с магами Академии где-то около столетия назад позволило ему перенять у людей приемы зарождающейся школы Молний, и с азартом принявшись шлифовать свои интуитивные способности Исаак стал в результате признанным маэстро в этой области (Магия Молнии V). Способность мерцать с места на место (Перемещение) немало помогает Исааку в его путешествиях и не раз спасало от смерти. Умение же манипулировать чужими умами (Мистицизм IV) - едва ли не самый опасный туз в рукаве у фэйри, который он пускает в ход в самую последнюю очередь. Мистер Исаак находит слишком скучным разрешение сложных ситуаций подобными методами, как истинный трикстер даже в смертельной угрозе находя для себя достойное развлечение.
Жизнь среди пиратов научила фэйри мореходной науке и правилам существования в открытом океане. Кроме этого, он недурно умеет обчищать чужие карманы и играть на флейте, знает как вести себя в лесу, читать следы и охотиться. Худо-бедно изъясняется почти на любом людском и эльфийском наречии, знает огромное количество ругательств на орочьем и русалочьем.
В условиях жесткой конкуренции с существами, почти в половину больше его ростом, Исаак не поленился выжать из физических возможностей своего тела все, что было только можно. Для фэйри он очень силен, и способен надавать человеку ощутимых тумаков голыми руками даже не пуская в ход когти и оружие. Ловок, дьявольски быстр, хорошо координирует свои движения и отличается отменной реакцией. Прекрасно летает, и за годы, проведенные в море, развил поразительную для фэйри выносливость.
Часто был обязан во время боя возглавлять абордажную команду, и потому может похвастаться весьма суровым боевым опытом. Прекрасно обращается с кортиком и кинжалом, предпочитает в основном короткие и легкие клинки. В драке не чурается самых грязных приемчиков, весь стиль боя мистера Исаака направлен на то, что бы не попавшись под удар, за максимально короткий срок причинить максимальное количество повреждений, желательно смертельных. Сходясь в рукопашную, всегда метит в самые слабые места, использует любые доступные преимущества, в том числе собственную способность к полету и острые как бритва когти, благодаря которым можно считать, что вооружен всегда.
Странным образом не способен противиться звучанию собственного истинного имени, произнесенного устами смертного существа. Люди, орки, гномы, эльфы и иные смертные создания способны приказывать Исааку - и тому придется положить почти все свои силы на то, что бы отказаться исполнять повеление. Власть настоящего имени над фэйри не абсолютна: владеющий тайной его звучания способен отдать три четких, лаконичных приказа, обращаясь к нему по имени Анври, но сам Анври-Исаак волен интерпретировать слова приказа и исполнять их так, как посчитает нужным, что может привести к последствиям, сильно отличным от предполагаемых. Спасти от этого может лишь четкость и однозначность формулировки.

8. Имущество.
Любимое оружие, с которым не расстается даже во сне - широкий, длинный и остро заточенный джумарский кинжал с рукояткой в виде птичьей головы. Глаза птицы украшены рубинами, к ножнам приделан тонкий шнур с подвеской, обычно смотанный и спрятанный под кушак. Подвеска представляет из себя что-то вроде набора для ухода за маникюром: во всяком случае, чаще всего Исаака видели ковыряющимся этими железками в собственных когтях, чем в чужих замках.

Давний роман с могущественной ведьмой, железной рукой руководившей многочисленным ковеном, оставил Исааку на память не только сладкие воспоминания и шрамы в интересных местах, но так же магическую метку на груди. Вульгарная, примитивная магия людей оказалась на удивление действенной штукой - желавшая даровать возможность своему возлюбленному ходить среди смертных неузнанным, ведьма вырезала ритуальным ножом тайный знак на теле фэйри. Знак этот, вытравленные соком едких трав и заговоренный запретными нашептываниями под полной луной, даровал Исааку возможность скользить между двух личин, собственной и неизвестного хоббита. Эта личина внешне удивительно похожа на пирата, обладая пронзительно синими глазами, светлой шевелюрой и острыми чертами лица, -  и вместе с тем она не является иллюзией или мороком. Это суть есть самое настоящее оборотничество, разве что мистер Исаак его контролирует и от луны не зависит никоим образом: для того, что бы сменить обличье, фэйри всего лишь должен сосредоточиться на выбранном лице и перекувырнуться через голову.
Стоит сказать, что получение этого знака потребовал принесения в жертву живого существа, чье лицо теперь и носит пират, но его совесть это по каким-то причинам мало тревожит.

9. Связь с игроком.
скайп: sheneyn
почта: dragonofmadness@mail.ru
ВК: http://vk.com/shinein

10. Пробный пост.
Последние два декацикла Турбослайду категорически не везло. Он прекрасно понимал, что сам себя загнал в фактически безвыходную ситуацию - одному соваться в регионы мало освоенного и не так что бы уж очень исследованного космоса было большой глупостью для меха его категории. Турбо не располагал ни крупными габаритами, ни турбинами, ни крыльями, ни маломальским вооружением, способным помочь выжить в столь диких условиях. Все, что у него было, это собственный хитрый процессор и старый, потрепанный гражданский катер, с горем пополам адаптированный для межзвездных перелетов.
Двигатели которого сейчас приказали долго жить.
- Нет! Нет-нет-нетнетнет, тольконесейчас, шлакшлакшлак, ШЛАК! - маленький, голубой бот в панике метался по кабине пилота, отчаянно пытаясь запустить хоть какие-нибудь резервные подсистемы. Тщетно, варп-двигатели не отвечали, трасионные вышли из строя, и только реактивные системы, предназначенные для маневрирования в атмосфере, подавали хоть какие-то признаки жизни. Да только какой с них прок в открытом космосе?!
Турбослайд громко, пронзительно заверещал в такт взвывшей сирене, подавшей сигнал о том, что неуправляемый корабль захвачен магнитным полем близлежащей планеты. Это означало весьма невеселую для впавшего в окончательную панику трансформера новость - неотвратимое, как наступление пьяного боевикона вхождение в атмосферу, последующее падение и аварийное приземление. Учитывая, в каком состоянии находилось его судно, шансы, что Турбослайд переживет это приземление одним целым куском, а не грудой металлолома, были исчезающе малы.
Вскочив в кресло пилота и вцепившись манипуляторами в главную панель управления, голубой бот принялся лихорадочно вводить команды корректировки курса. Ничего, еще поборемся! Ведь у него оставались рабочими аварийные системы маневрирования в атмосфере, значит, крушение как минимум можно будет превратить в ограниченно управляемое. Конечно, шансы на успех не превышали 34,65%, но Турбо очень-очень хотелось жить. И очень-очень не хотелось деактивироваться.
Что он вообще знал об этой планете, на которой сейчас собирался "приземлиться"? Она точно была помечена на звездных картах, но времени у маленького бота на научные изыскания категорически не оставалось - бортовой компьютер равнодушно известил его о вхождении в атмосферу, и трансформер резким рывком потянул рулевые рычаги на себя. Корабль отчаянно затрясло, в трюме явно что-то оторвалось и теперь с бешеным лязгом кувыркалось, круша стенки отсека. Оставалось только надеяться, что это не было какой-то важной частью оборудования...
Последним волевым усилием Турбослайд стукнул кулаком по кнопке маскировочного поля. Он понятия не имел, имеется ли тут разумная жизнь, да и плевать хотел на данный момент на чувства возможных представителей разумной цивилизации под собой, но так хотя бы было меньше шансов, что его засекут десептиконы. Трещащий по всем швам старый катер протестующе запищал внутренними системами, но через клик послушно растворился в воздухе, исчезая с радаров и из видимости в принципе.
А потом землю сотряс чудовищной силы удар, из-за которого с деревьев снялись все окрестные птицы и тревожно заверещала сигнализацией чья-то машина. Через минуту все снова стихло.

11. Другие персонажи.
Майло Лисохвост