Он был диким, мир без барханов и сладких паток. Диким и тесным, будто все здесь столпились на вечном базаре, но для базара гюрбат(1) был слишком тихим и скучным. Тут часто лилась с неба вода, порой по 10-12 ночей к ряду, и если в каком-то странном порыве Хатидже выскакивала на улицу в первые дни, ласкаемая прохладными струями и дивясь столь длительным ливням, то уже пару месяцев спустя забава опостылела ей. Аяз(2) этой влаги был не стылым, как ночь в оазисе, а мокрым и промозглым, будто кто-то не растопил печи, но открыл хамам. Пышная зелень вскоре показалась ей однообразной и скучной, дикие ягоды - кислыми и сухими, а едва престной и отвратной.
По правде, сейчас ей было тут все отвратно - эти нелепые одежды, которые висели хуже мешком ослиного зерна, эти заросшие лица бледнокожих мужчин, будто лезвия бритвы им были чужды с рождения, и одутловатые конопатые лица женщин. Свои собственные конопушки Хатидже ожесточённо замазывала… бы… будь у неё краски хны, привозимые в их маленький оазис. Но не было и этого. Будто в насмешку, Коул дал ей горсть пул(3), которых хватило бы на пару карамелей и платок из грубой ткани, но даже покупать тут было нечего.
Пряча нос в широком шарфе девушка кидала злые взгляды на окружение, на небольшие ларьки, что располагались на первых этажах домов, где ей всё не нравилось. Ей уже давно не нравилось всё в этом странном месте.
Но тут тонкий девичий слух привлекло какое-то оживление. Гомон голосов доносил отдельные знакомые слова, хоть их и приходилось выскребать из общей тарабарщины. Они обсуждали…? Лукьман(4)? Девушка навострила ушки и подошла ближе. В тесном кругу столпившихся селян одна женщина с тяжёлыми гранатовыми бусами, странно смотревшимися на её шее, громко рассказывала что-то. Девушке пришлось очень поднапрячься, чтобы вычленить отдельные слова.
- ...Воронье, говорит, из сна … Вот и проснулся весь такой … Гвинделла говорит, что сына как подменили, снова бодр стал, снова спокоен. Не то, что раньше, как одичавший … готов был кидаться на каждого.
- За одну ночь? Да … ты!
- Вот тебе зуб даю! - зуб, селянка, естественно не дала. - По виду не скажешь, что лечит она, молодая совсем, рыжая, как немного засидевшаяся в … . А на проверку лечит. Вот те зуб да, лечит!
В волнении облизав губы Хатидже опять прислушалась к гругь(5) пытаясь понять, не показалась ли ей тема разговора миражом для жаждущего пустыни. Но сплетники, что коршуны до павшего мула, рвали тушу новости на маленькие кусочки и пережёвывали так громко, что сомнения ушли. По всему выходило, что некая приезжая девушка, с волосами цвета костра, лечила души людей. Ночью она вылечила сына местного… как же это? Это савдагар(6)? Похоже на то. Но ведь она не нуждается в лечении! Эта часть натуры вдруг встала на дыбы жеребцом и заколотила по воздуху невидимыми подковами. Она нормальная, просто… просто никто не хочет вникать в суть проблем… Суть не в ней, люди вокруг всего-лишь закостенели в своих представлениях. Надо вести себя так, а не иначе!
- Кхак бар сарет(7)!
Девушка зло фыркнула, плотнее обнимая себя руками. Её синие глаза блеснули огнём заходящего солнца, но гнев также быстро схлынул с сознания, уступив место саможалению. нет, она возможно была здорова, но сейчас всё не так, всё очень плохо. Коул что-то делает с ней, он меняет её, он ломает её!
Варясь в полном чане масла собствнных обид, девушка не заметила, как дошла до заведения местных сахуршей(8). Переступая с ноги на ногу она заглянула в мутное слюдяное окошко. В их стране женщинам, коли они не гетеры, ходить в такие места было строго настрого запрещено. Но дикий север не знал таких законов. Люди спали, где пили, и пили, где спали. Поначалу это будоражило кровь Хатидже. Мысли о том, что ежедневно и еженощно она сидит за столами публичных питеин и много пьёт “крови пустынных змей” будило в ней странное чувство личной особенности. Уникальности. Но с каждым разом это заканчивалось всё хуже, нередко с мужчинами, которых она не знала… Хотя, в прочем, она не знала ничего из мира вокруг. Данных ей пул не хватит напиться, но она может позволить себе один стакан.
Зайдя в душное помещение она диковато огляделась, будто была вываленной из мешка пустынной лисой на псарне, а потом пошла к бару. Её колкий взгляд проходил по посетителям, и выхватил огненно рыжую голову одной девушки за столом у окна. Странная мысль пролетела в её голове. В виду недавнего разговора на базаре ей показалось, что это непременно та самая девушка, что лечила чужие души. Может местные мариды(9) решили так пошутить над ней? А может и нет?
Хатидже замерла напротив её стола, колебаясь, будто решаясь что-то сказать, но в тоже время медля. Смятение пробудило гнев на саму себя. Какая же она нелепая сейчас! Вон, на неё поворачиваются люди!
- Кос магхыз(10)! - отругала она себя и дёрнув подбородком, что тот жеребёнок, ушла к хозяину питейной, просить выпить.
- Эль, - сказала она лишь одно слово, раздражённо бросая на стол монетку.
- …. плохое? - спросил мужчина что-то, что она сразу разобрать не смогла. Девушка разозлилась и на это тоже. Тряхнув головой она подтолкнула к нему монету.
- Просто дай пить, - с грубоватым акцентом сказала девушка и мужчина, странно нахмурившись, отошёл к бочкам.
Получив кисло пахнущую жидкость, девушка дошла до стола, что был сразу за столом рыжей девушки. Именно в этот момент к этой девушке и подсел мужчина, молодой и весёлый от хмеля, чьи глаза блестели лукавством. Такие обычно охотились либо за выгодой, либо за сплетней.
- Это же вы сынка … лечили? - спросил он заговорчески у рыжей и Хатидже снова навострила уши.
______
1) чужбина
2) мороз
3) монеты, мелкие наличные деньги
4) Чудесное исцеление.
5) толпа
6) купец
7) непереводимое неприличное ругательство
8) выпивохи
9) мистические существа, духи. Применяет почти ко всему сверхъестественному
10) Дура!

Отредактировано Хатидже (2016-04-29 20:56:17)

Её слух был подобен слуху пустынного фенька в тот момент. Хатидже вся подобралась и навострилась, её жгло любопытство. Чувствуя трепет, присущий всем подслушивающим подросткам, она вылавливала слова, стараясь разобрать в них похожие.
- ...умеете чувства людей узнавать…
Девушка вся замерла, будто её застала пустынная эфа и поймала в свой гипнотический взгляд. Ослышалась ли она? А что если нет, что если и правда? Поспешно глотнув хмельного напитка Хатидже тутже отставила кружку, надеясь услышать что-то ещё.  Но разговор не ладился там. Очень скоро мужчина вскочил и выкрикнул слово, которым когда-то наградили и её: “ведьма!”, - и сердце вдруг забилось чаще.
“Пери, пери!”, - возбуждённо думала Хатидже, и волнение её плескалось через край, ровно как и жадное любопытство. Неужели так близко может лежать влажный след пробившегося оазиса? Пери, пери! А может то молва? Злословие?
Облизывая губы отдающие вкусом солода, дрожжей и горечью браги, девушка то дёргала свой шарф, то полуоборачивалась на напряжённую сцену. Мужчина хватался за ятаган, будто бы был на жеребце, а не в питейной и готовился бить. Вдруг Хатидже почувствовала его злобу и обиду, оскорбление и желчную неприязнь, что клубились в мужчине, а потом пришли и другие чувства: напряжение рыжей пери, любопытство и переживание, интерес и негодование окружения. Хатидже вскочила в панике охвативших её чувств, выкрикнув зло.
- Педар сэт(1)! - воскликнула девушка ругательство, злясь на мир, что он опять вторгается в её сознание так грубо и так не прошено.  - Это всё ты виноват, ты, ты! - бесцеремонно и гневно кричала девушка с сильным акцентом на остолбеневшего от этого выпада мужчину с оружием. Завсегдатаи питейной поворачивались и шептались, и взгляды их переходили с крикливой девицы на рыжую, кого минуту назад обвинили в ведовстве и опять на мужчину.
- Эй, вы все трое! - гнаркнул хозяин питейной из-за стойки - А ну пойдите отсюда на улицу!
____________
1) очередное нелестное ругательство в духе “сукин сын”